Нет, это не метод выбраться из грозившего окутать его мрака. Он написал Марии письмо, которым можно гордиться — спокойное, бодрое и настолько нежное, насколько он счел возможным. Вот на вечернем небе сверкает Венера. Морской ветер бодрящ и свеж. Без сомнения, мир этот гораздо лучше, чем представляется его измученному сознанию. На то, чтоб убедить Хорнблауэра в этом, потребовался целый час. Наконец монотонная ходьба помогла ему немного развеяться. Он чувствовал здоровую усталость, и, едва об этом подумав, понял, что зверски голоден. Он несколько раз видел, как Доути пробежал по палубе — как бы глубоко ни погружался Хорнблауэр в свои мысли, он, сознательно или бессознательно, примечал все, что творилось на корабле. Он уже начал терять терпение, а ночь окончательно сгустилась, когда прогулку его прервали.
— Ваш обед готов, сэр.
Перед ним почтительно стоял Доути.
— Очень хорошо. Иду.
Хорнблауэр сел за стол в штурманской рубке, Доути поместился в тесном пространстве за стулом.
— Минуточку подождите, сэр, пока я принесу ваш обед с камбуза. Разрешите я налью вам сидра, сэр?
— Нальете мне…
Но Доути уже наливал из кувшина в чашку. Потом он исчез. Хорнблауэр с опаской отхлебнул. Сомнений быть не могло — это превосходный сидр — в меру терпкий и в меру сладкий. После воды, месяц простоявшей в бочках, он казался божественным. После первого осторожного глоточка Хорнблауэр запрокинул голову и с наслаждением вылил в глотку все содержимое чашки. Он не начал еще обдумывать это странное явление, как Доути вновь проскользнул в штурманскую рубку.
— Тарелка горячая, сэр, — сказал он.
— Это что за черт? — спросил Хорнблауэр.
— Котлеты из омара, сэр, — сказал Доути, подливая ему сидра, затем жестом — не то чтоб совсем незаметным — указал на деревянный соусник, который поставил на стол вместе с тарелкой. — Масляный соус, сэр.
Изумительно. На тарелке лежали аккуратные коричневые котлетки, внешне ничем омара не напоминающие. Хорнблауэр осторожно полил их соусом и попробовал. Вкусно было необычайно. Провернутый омар. Тут Доути снял крышку с надтреснутого блюда для овощей. Это была воплощенная мечта — золотистая, молодая картошка. Хорнблауэр поспешно положил ее себе на тарелку и чуть не обжег рот. Ничто не сравнится по вкусу с первой в году молодой картошкой..
— Она прибыла вместе с овощами, сэр, — объяснил Доути. — Я еле-еле успел спасти ее.
Хорнблауэру не надо было спрашивать, от кого пришлось спасать молодую картошку. Он достаточно знал Хьюфнила, баталера, и догадывался, какие аппетиты у кают-компании. Котлеты из омара, молодая картошка и чудесный масляный соус — Хорнблауэр наслаждался обедом, решительно заставив себя не думать о том, что корабельные сухари в хлебнице — с жучками. Он привык к жучкам, которые обыкновенно заводились после первых же месяцев в море или даже раньше, если сухари достаточно долго пролежали на складе. Отламывая еще кусочек котлеты, Хорнблауэр решил, что не позволит жучку в сухаре испортить ему всю обедню.
