— Это наши пехотинцы, — сказал Котар.
— Да, — коротко ответил Хорнблауэр. — Идемте. Ружейные выстрелы означали, что дела у отряда, двинувшегося на штурм батареи, пошли не так гладко. Часового на батарее надо было убрать тихо. Теперь поднялась тревога. Проснулся караул — человек двадцать вооруженных людей — а следом поднимается и основной отряд. В деревне расположился на постой артиллерийский взвод. Хотя артиллеристы, вероятно, не очень хорошо управляются с ружьями и штыками, но в это же время пробуждается ото сна пехотный батальон. Еще не успев все это так четко продумать, Хорнблауэр приказал матросам бежать и сам побежал по отходившей вправо к батарее дороге. Раньше, чем они взбежали на водораздел, у него был готов новый план.
— Стой!
Котар и матросы остановились.
— Заряжай!
Они скусили патроны, насыпали порох на полку и в дула пистолетов и ружей, засунули туда же смятую бумагу от патрона, сверху выплюнули пули, дослали все шомполами.
— Котар, берите тех, кто с ружьями, и заходите с фланга. Остальные за мной.
Вот и большая батарея. Четыре тридцатидвухфунтовые пушки выглядывают из амбразур в изогнутом парапете. За ними строй морских пехотинцев, их красные мундиры отчетливо видны в свете наступающего дня. Отстреливающийся от них французский отряд виден только по ружейным вспышкам и облачкам дыма. Неожиданное появление Котара заставило французов немедленно отступить.
С внутренней стороны парапета капитан Джонс в красном мундире и еще четыре пехотинца пытались взломать дверь; рядом с ними валялся узелок, такой же, как у Хьюита. Позади них лежали двое мертвых морских пехотинцев — один из них был убит выстрелом в лицо. Джонс взглянул на Хорнблауэра, но тот не стал тратить времени на разговоры.
— Отойдите. Топоры!
Дверь была сделана из прочного дерева и окована железом, но защищать она должна была только от воров, и подразумевалось, что ее будет охранять часовой. Под ударами топоров она быстро поддалась.
— Все запальные отверстия забиты, — сказал Джонс. Это только малая часть дела. Железный прут, забитый в запальное отверстие пушки, выведет ее на время из строя, но оружейник, работая сверлом, за час приведет ее в порядок. Хорнблауэр поднялся на ступеньку и глянул через парапет — французы готовились к новой атаке. Матросы тем временем просунули в образовавшуюся дыру ручку топора и орудовали ей как рычагом. Блэк ухватился за край доски и рванул ее на себя. Еще несколько ударов, и в двери образовалась дыра, в которую можно было пролезть.
