Шепот-шепоток. Чудодейственная сила слов | страница 66

Встану я, благословясь,

пойду, перекрестясь,

из дверей в двери,

из ворот в ворота,

пойду я, раба Божья, на ключ-реку.

Ключевая вода – священная,

я, раба Божья, крещеная,

пришла к тебе.

Коль ты не знаешь на себе

ни урока, ни передома,

ни ветрянаго перелома,

и ни родимца,

и ни черной, и ни падучей,

и ни младеньческой болезни,

и ни полуночного шатуна.

Мать тебя родила,

я тебя лечила

от всякой боли и болезни,

от ветряной и поперечной,

от внутренней и костяной,

от жировой и жиленной.

Уйму я, унимаю,

грызу я, загрызаю

на рабе Божьем (имя)

двадцать родимцев:

головной, черепной, мозговой,

глазовой, язычной,

печеночной, желудочной, пуповой,

слепой, дьявольской,

рыжий, красный!

Как мертвый в могиле не ворочается,

так бы и на рабе Божьем (имя)

эти двадцать родимцев

никогда бы не ворочались.

Во веки веков, отныне и довеку.

Аминь.

Встану я, раба Божья, благословясь,

пойду, перекрестясь,

из дверей в двери,

из ворот в ворота.

На океан-море стоит Алатырь-камень,

около Алатыря стоит щука-рыба,

считая медные зубы булатные.

Как по морю мороку, пеньку выедает,

так у раба Божьего (имя)

выжирала и выедала бы

угары и уроки, щипоту, ломоту,

от бабы белой, от девки-простоволоски,

от еретиков, от еретиц,

от колдунов, от колдуний,

от семидесяти семи жен,

от семидесяти семи суставов,

от красного сердца.

Будьте, мои слова, крепки и лепки,

лепче клею и плотнее камня Алатыря.

Аминь.

Мать моя, луна,

нынче ты неполна,

таешь ты, убываешь,

по небу проплываешь,

плывешь ты по небу высоко,

глядишь ты свысока далеко,

видишь ты кладбище.

Там есть мертвое тело,

лежит оно замертвело,

губ не разжимает,

рта не раскрывает,

тело бело окаменело,

застыло и околело.

Так бы и рак околел,

застыл и окаменел,

не рос, не разрастался,

с моим телом белым не сживался.

По дням, по ночам,

по часам, по минутам.

Ныне и присно и во веки веков.

Аминь.