Сережка. Серебряная, с лазуритом. Совсем маленькая. В самый раз ребенку.
Позеленевший от влаги бронзовый аграф в форме головы льва.
Четыре крохотные медные подковки и горстка деревянной трухи.
— Я была права, — шепчу я, как безумная, сквозь подступающие слезы. — Твоя лошадь плохая, Риккардо. Видишь, от нее ничего не осталось.
Элвин
Первым, что я почувствовал, придя в себя, была боль. Мучительно ныл затылок. Казалось, на голову надели железный обруч с шипами по внутренней стороне, навроде тех, что можно встретить в арсенале любого уважающего себя пыточных дел мастера. И теперь невидимый садист закручивал винты, заставляя металлические шипы все глубже входить в кость.
Я застонал, попробовал ощупать рукой затылок и понял, что не могу этого сделать.
Я не мог пошевелить даже пальцем.
Следующим неприятным, но закономерным открытием стал кляп во рту. Я бы больше удивился его отсутствию. Единственный способ обезвредить мага — заткнуть рот и зафиксировать пальцы. Существует даже крайне гнусная разновидность казни — специально для чародеев, когда отрубают обе кисти, вырезают язык и отпускают жить дальше. Большинство кончает с собой уже в первый месяц.
В моем случае кляп был излишним — я работаю только через руки, но они решили перестраховаться.
Кстати, кто “они”?
Морщась от боли, я осторожно открыл глаза. В ушах шумело, перед глазами все двоилось, а невидимый садист вкрутил винт на обруче разом на пару оборотов. Я поморгал, дожидаясь, пока окружающий мир обретет резкость, и осмотрелся.
Помещение вполне соответствовало расхожим представлениям о пыточных застенках. Темно, мрачно, решетки и цепи. На стенах из необработанного камня чадят факела, в углу жаровня, на которой тлеют малиновые угли, рядом щипцы, плети и прочие малосимпатичные игрушки из арсенала записных садистов.
При попытке покрутить головой боль перетекла с затылка на виски, пульсируя в такт биению сердца, и я окончательно поставил себе диагноз “сотрясение мозга”. Потом поставил диагноз всей этой ситуации “полная задница”. Немного подумал, и поменял формулировку на такую, что заставила бы упасть в обморок иную чувствительную барышню.
Мне случалось попадать в плен, но, настолько беспросветного положения я припомнить не мог. Люди редко представляют себе истинные возможности хорошего мага, тем более Стража. А роль жертвы, когда знаешь, что контролируешь ситуацию и в любой момент можешь поменяться с тюремщиком местами, даже забавна.
