— Возможно, маркиза послала кого-нибудь, чтобы предупредить управляющего о нашем приходе, — предположил граф.
— Или сама приехала, — добавил Буттафуоко. — Я бы не удивился. Давайте войдем внутрь, а потом я придумаю, как позвать управляющего, если он еще не спит. Пока нам нечего бояться.
Сильным ударом буканьер вышиб дверь и вошел вместе с товарищами в обширную комнату, обставленную огромными вазами с редкими растениями.
— Подождите меня здесь, — сказал он. — Может быть, найдутся фрукты на ужин. Я чувствую запах ананасов.
— Они превосходны после хорошего жаркого, — вздохнул Мендоса.
— Пока что удовлетворитесь фруктами, — рассмеялся буканьер. — Они будут вам вместо закуски и возбудят аппетит.
Он взял свою аркебузу, поприветствовал графа и осторожно вышел, растворившись в темноте.
— Вот чертяка! — восхитился Мендоса. — Видно, в венах у него течет кровь ягуара.
— Если бы на Сан-Доминго была сотня таких буканьеров, не знаю, какой конец ожидал бы полусотни, — сказал гасконец. — Не хотел бы я оказаться тогда на месте испанцев.
— И тем не менее вы же наполовину испанец.
— У меня только кираса испанская, господин граф, — ответил гасконец, — а когда я буду на борту фрегата сеньора графа, то и ту сброшу.
— Если мы до него доберемся!
— Вы в этом сомневаетесь, Мендоса? — спросил сеньор ди Вентимилья, несколько удивленный пессимизмом своего моряка.
— А что вы хотите? Я не вижу конца этой авантюре.
— Мы его узнаем от маркизы де Монтелимар.
— Я не отрицаю, что эта женщина чудесна, капитан. Она спасла нас однажды, может сделать это и еще один раз.
— Тише, сеньор граф, — прервал их гасконец. — Мне кажется, что снаружи о чем-то говорят.
— Гром и молния! — вскрикнул Мендоса, вскакивая на ноги. — Неужели пришли испанцы?
Граф тоже подскочил к сорванной с петель двери с аркебузой в руках. Послышалось поскрипывание камешков на дорожке, ведущей к павильону.
— Кто идет? — угрожающе крикнул граф.
— Опустите ружье, сеньор граф, — ответил Буттафуоко. — Не пугайте госпожу.
— Госпожу?..
— Да, это меня, сеньор ди Вентимилья, — ответил нежный и хорошо знакомый голос.
Маркиза де Монтелимар с факелом в руках появилась на пороге, как всегда, веселая и улыбающаяся, с богатейшей шалью из белого шелка, мантой, накинутой на голову, которая только сильнее подчеркивала красоту андалусийской смуглянки.
— Вы, маркиза! — удивился граф.
— Вы не ожидали встретить меня здесь. Не так ли, сеньор ди Вентимилья?
— Нет, маркиза.
— Надо было еще раз спасти вас, поэтому я и оставила Сан-Доминго. Гости, делящие со мной трапезу, будь они даже врагами моей отчизны, священны для меня, потому что я обожаю их со всей страстью испанки.
