. Парик маркиза тщательно завит, а пудра, которой его присыпали, была тончайшего помола. Что касается Сен-Жермена, то он не любил парики и надевал их только в исключительных случаях — как сейчас, во время визита к послу Франции.
— Насколько мне известно, всеми делами в правительстве заправляет граф Остерман… — небрежно, как бы вскользь, заметил Сен-Жермен; но на самом деле этот вопрос волновал его больше всего.
Через Остермана он хотел выйти на наследников казненного графа Сергея Долгорукова. По приезде в Петербург Сен-Жермен уже успел навести кое-какие справки на сей счет, но с досадой должен был констатировать, что без помощи или хотя бы минимального участия кого-нибудь из членов российского правительства этой цели ему не достичь. Граф Остерман мог быть идеальным покровителем, но к нему еще нужно было найти подход.
— Это самый хитрый и двуличный человек в России! — горячо подхватил маркиз.
«Похоже, Остерман немало залил ему сала за шкуру», — с иронией подумал граф.
— Вся его жизнь есть ничто иное, как постоянная комедия. Никто лучше Остермана не знает обо всем происходящем в Петербурге, а караульные, приставленные для безопасности к домам знати и иностранцев, служат его шпионами. Родом он из Bестфалии. Сначала Остерман был писцом на торговом корабле, торговавшим с Ригой. Там он был помолвлен с одной мещанкой, которая жива до сих пор. Потом Остерман прибыл в Петербург для уплаты некоторых счетов и спустя какое-то время получил место в присутственных местах. Царь Петр I, который обладал недюжинным талантом распознавать качества людей, постепенно возвысил его, и теперь граф Остерман — первый кабинет-министр. Это человек чрезвычайно вежливый и вкрадчивый, говорит на многих языках.
— Судя по вашему описанию, у такого кабинет-министра и подчиненные должны быть соответствующие…
— О, да! Чего стоит один Бреверн, секретарь кабинета. Эта бестия даже хитрее своего патрона. Но самый толковый и опасный член кабинета министров — это действительный тайный советник Бестужев…
При этом имени Сен-Жермен невольно поежился. Он хорошо знал графа Бестужева. Лично они никогда не встречались, но в 1731 году, когда Бестужев был резидентом в Гамбурге, он тайно поехал в Киль, осмотрел архивы герцога Голштинского и вывез в Петербург много интересных бумаг, между которыми была духовная императрицы Екатерины I, за которой по заданию Великой Ложи охотился Сен-Жермен.
Но самым скверным было то, что Бестужеву откуда-то стало известно, кто еще, кроме него, хотел завладеть этими документами. Поэтому Сен-Жермен совершенно не сомневался, что этот проницательный русский сделал из этой авантюрной истории соответствующие выводы.
