— Похоже, он малоприятная личность.
— Он шлепает меня, когда мамы нет.
— Ты жаловалась ей?
— Да, но она говорит, что, наверное, я сама виновата. Она считает его замечательным. Отправляет меня в школу, чтобы я не ссорилась с ним.
Он улыбнулся про себя серьезности и почти взрослой рассудительности девочки.
— Расскажи мне, — попросил он, — что там произошло?
— Он разозлился, когда я попросила показать мне реку, и сказал, что сейчас он мне ее покажет.
— И сделал это. Я думал, что ты уж точно на дне озера.
— Он не знал, — сказала Шерли с гордостью и детским торжеством, — что я в школе научилась плавать. Я не говорила им, чтобы это был сюрприз.
— Это будет тот еще сюрприз, я представляю, — заметил Фитзхью, — но под водой…
— Я первый раз попробовала.
— Ты никогда не плавала под водой?
— До сегодняшнего дня нет.
— Поразительно!
— Он думает, что утопил меня.
— Какой оптимист!
Они оба засмеялись, девочка хихикала под одеялом. Потом она перестала смеяться и взглянула на него со спокойным любопытством.
— Кто вы? — спросила она напрямик.
— Альберт Фитзхью.
— Вы здесь живете?
— Да.
— Всегда здесь жили?
— Последние несколько лет.
— Я никогда вас раньше не видела.
— Нет, видела — из окна вашей большой, быстрой машины.
— Ой, я ненавижу эту машину.
Он хмыкнул.
— Вы живете один?
— Совсем один.
— Почему?
— Старые люди часто живут в одиночестве.
— А сколько вам лет?
— Шестьдесят семь.
Она серьезно кивнула.
— Вам нравится жить здесь?
— Я стараюсь чувствовать себя здесь как дома.
— У вас никого нет на всем свете?
— Ни души.
— Как несправедливо. Вам одиноко?
— Иногда. Но думаю, что порой это со всяким случается. Даже с тобой в вашем огромном доме.
— Ох, этот дом! Я ненавижу его, мистер Фитзхью. Так много, ужасно много пустых комнат.
Хижина Фитзхью отличалась своеобразным грубоватым шармом. В ней был суровый уют и, как и у ее безмятежного старого хозяина, забавные и незатейливые особенности. Мебель, грубая и основательная на вид, казалась подобранной в случайных местах. Дощатый пол был чисто выметен. На голых некрашеных стенах из соснового дерева одиноко висел календарь, купленный у местного торговца. Около кирпичного камина стояла швабра.
Фитзхью задумчиво смотрел на девочку.
— Ты не любишь свой большой дом, а? — переспросил он.
— Ненавижу его.
— Но ведь тебе пора возвращаться туда.
Девочка удрученно затихла, приложив палец к губам. Спустя какое-то время она призналась:
— Мистер Фитзхью, я не хочу туда возвращаться. Я боюсь.
— Мистера Гроува? Ну, о нем ты не беспокойся. То, чему я сегодня был свидетелем, угомонит его надолго. Когда полиция узнает… — Он запнулся, уловив смысл того, что сказал. Полиция, повторил он про себя. Нет, это не пойдет. Никак.
