— О Христос, — пробормотал он, — ты способен на все, даже заливать божественной водой ось человеческой свободы, облегчи страдания Геркулесу, и я поверю, что твой разум совершеннее моего!
Молодой человек хоть отчасти и разделял скепсис в отношении различных верований, но все же его давно тяготило то, что к древним богам нужно подходить только лишь с практической точки зрения. Например, если тебе необходимо что-то получить от жизни, то достаточно принести жертву тому или иному божеству.
Впереди виднелись копья солдат. Марций стал пробиваться сквозь толпу, обуреваемую любопытством. На казнь вели жалкую фамилию Спора, и среди приговоренных оказался Геркулес. Какой-то солдат нес перекладину, предназначенную для Амитабхканьяла, поскольку тот и без груза едва передвигал ноги, опираясь на посох.
Профессиональные палачи, обладавшие опытом и сноровкой, загоняли гвоздь в запястье через узкое пространство между костями, при этом рассекая срединный нерв, отчего большой палец подтягивало к ладони.
Затем начиналось долгое ожидание — распятые на кресте умирали от удушья. Они приподнимались на израненных ногах, чтобы несколько раз глотнуть воздуха, пока нестерпимая боль не вынуждала их вновь обвисать на гвоздях. Когда сил на это не оставалось, обреченные теряли сознание. Чтобы прикончить приговоренного, упорно продолжавшего дышать, достаточно было перебить ему голени.
Марций остановился напротив распятого Геркулеса.
— Ну что скажешь? Ты, наконец, почувствовал ложность твоего учения?! Ты хотел избежать связанных с перерождением мук и во имя этого отвергал желания плоти, но почему на тебя обрушилось худшее из страданий — чудовищная, ничему не подвластная боль? Задача, Геркулес, не в том, чтобы избегать страданий, а отыскивать в них смысл и цель. Платону это не удалось. Никому не удалось. И только христианский Бог несет с собой откровения!
Обессилевший Амитабхканьял приподнимался и опускался быстро — ему оставалось страдать недолго. Пользуясь мгновением, он выдохнул:
— Опыт великолепен! Я обязательно дам знать, если в другой жизни стану христианином… Белым христианином!.. — индиец обвис на гвоздях и захрипел.
— Добейте его! — обратился Марций к преторианцу, протягивая монету.
Солдат хмыкнул и одним ударом перебил тощие черные голени индийца.
— Еще одна монета, и это, — преторианец взял в руки посох Амитабхканьяла, — тоже можно будет забрать!
Рим лежал в пепле. Едва ли не треть города захлестнул огонь. Сгорели в основном трущобы бедноты и районы с многоэтажными домами.
