Первый заместитель министра иностранных дел СССР В.В. Кузнецов был у Насера, когда тому передали информацию египетской разведки о перевороте, происшедшем в Сирии. Насер поделился с Кузнецовым информацией, которая вызывала неподдельную тревогу у египетского президента. После приема у Насера Кузнецов рассказал руководителям советского посольства в присутствии корреспондента «Правды», что по полученной информации в Дамаске в результате кровавого захвата власти свергнут Битар, который в последнее время стремился улучшить отношения с Каиром, а власть захватили те, кто был недоволен этой тенденцией. Со слов Насера, Кузнецов охарактеризовал пришедших к власти как правых и «противников насеровского Египта».
В этот же день мне позвонил по телефону заместитель главного редактора «Правды» и дал указание вылететь в Дамаск. Сделать это было нелегко. Рейсовые самолеты в Дамаск не летали. Полетел в Бейрут, и вместе с чехословацким и польскими корреспондентами поехали на автомашине к границе с Сирией. Она оказалась закрытой — сирийцы пропускали только своих граждан, возвращавшихся на родину. Вернулись в Бейрут ни с чем. Тогда я решил лететь из Бейрута в Багдад на чешском самолете, который делал техническую посадку в Дамаске. Меня предупреждали, что не удастся остаться в Сирии. Почти так и вышло — в дамасском аэропорту мне было заявлено сирийским офицером, что я буду немедленно отправлен обратно в Бейрут. Но офицер разрешил все-таки позвонить моему знакомому по прежней поездке в Дамаск Абдель Кариму Джунди, который после переворота, как выяснилось, контролировал работу сирийских спецслужб. Удивленный офицер услужливо посадил меня в прибывшую от Джунди машину, и я оказался в Дамаске.
Помогла моя статья в «Правде» «Многоэтажный Дамаск», и передо мной были открыты двери лиц, пришедших к власти. Остановлюсь на встрече 3 марта с премьер-министром Зуэйном — я был первым иностранцем, которого он пригласил для беседы. До этой встречи во время разговоров с братьями Джунди, руководителями Сирийской компартии, министром иностранных дел Ибрагимом Махусом уже успел удостовериться, что пришли к власти в Сирии отнюдь не правые, а противники правого руководства «Баас», что это отнюдь не антинасеристы, а, напротив, люди, стремящиеся установить хорошие отношения с Египтом. Поэтому, выслушав рассказ Зуэйна о прогрессивных намерениях его правительства, сказал ему: «Завтра, насколько знаю, будет ваша пресс-конференция. У меня точные данные, что в Каире воспринимают вас как противников насеровского Египта. Думаю, что было бы полезно опровергнуть, причем решительно, эти домыслы». На следующий день Зуэйн это сделал. Я был рад, что внес хоть какую-то лепту в то, чтобы «на ровном месте» не создавались противоречия между Египтом и Сирией.
