– Что же еще. Не вижу на что еще можно опереться. Именно в предвидение грядущей катастрофы я и стал ее изучать. «Нет ничего страшного в жизни тому, кто по-настоящему понял, что нет ничего страшного в не-жизни». Это не индиец, это грек, его звали Эпикур. Скажите, Арабелла, часто ил вы думаете о смерти или вернее о том, что будет после вашей физической смерти?
– Редко, подсознательно я избегаю этих мыслей. Хотя понимаю, что скорей всего это неправильно. А вам здешние уединение помогает думать о смерти?
– Не о смерти, а о том, что такое жизнь. Да и существует ли в реальности она. Мысль о том, что наш мир не что иное, как иллюзия и нет ничего кроме Брахмана, то есть Бога, сильно привлекает меня. Это единственно верная мысль, которая вообще существует. Но если весь мир иллюзия, то стоит ли бояться грядущей катастрофы и своего неизбежного исчезновения из него. На самом деле, не случится ни того, ни другого.
– Но тогда к чему эта конференция, к чему ваши попытки остановить мировой финансовый коллапс?
– Вы по своему правы. Ни к чему. Но дело в том, что пока лишь часть моего сознания принимает мысль об иллюзорности всего сущего. А вот другая его часть по-прежнему вовлечена во все перипетии нашего грешного мира. Иначе я бы никогда не пригласил вас сюда. Вы так красивы, что даже трудно поверить в том, что вы существуете в реальности.
– Я существую в реальности, которой не существует в реальности, – засмеялась Анжелика. – Я правильно выразила вашу невысказанную мысль.
– Вы сказала очень точно. Реальность мира в моем сознании сталкивается с его иллюзорностью. А это означает, что я не принимаю до конца ни того, ни другого.
– Мне вас жалко, это, наверное, тяжело ощущать свою двойственность?
Эванс о чем-то задумался.
– Вы первая, кому я поведал об этом. Еще утром, пока вы не приехали, я не думал, что такое случится. Не думал, что мы станем говорить на эти темы и уж тем более зайдем так далеко.
– А мне кажется, что думали. И даже хотели зайти именно так далеко, – не согласилась Анжелика. – Вы давно искал человека, которому бы захотели рассказать о ваших сомнениях.
– Иногда мне кажется, что вы в сговоре с самим дьяволом, – усмехнулся Эванс. – Да, подсознательно я давно тяготился, что не могу обо всем откровенно поговорить. Большинство людей это не интересует, так как не имеет отношение ни к деньгам, ни к удовольствиям. Этот наш разговор возник как бы помимо моей воли.
– Вас все считают очень скрытным и закрытым. И вы тоже привыкли к этому образу. А на самом деле вы давно мечтаете од одном: открыться миру.
