– А какова же моя роль?
– У тебя нет никакой роли.
– Но послушай…
– Милое дитя, ты забыл, что Бэссингтон-ффренч тебя знает. Меня он в глаза не видел. Я в очень выгодном положении, потому что у меня титул. Видишь, как он пригодился. Я не просто какая-то бродяжка, стремящаяся с загадочной целью проникнуть в дом. Я дочь графа и, следовательно, в высшей степени респектабельна. А Джордж – настоящий врач и вне подозрений.
– О, пожалуй, все верно, – с несчастным видом сказал Бобби.
– По-моему, замечательный план, – горделиво сказала Фрэнки.
– А я, значит, вообще ничего не делаю? – спросил Бобби. Он по-прежнему чувствовал себя обиженным, почти как тот пес, у которого вдруг отняли кость. Ведь это преступление полагалось бы расследовать ему, считал он. А теперь его оттирают.
– Конечно, делаешь, милый. Ты отращиваешь усы.
– Ах вот как, усы отращиваю…
– Да. Сколько на это надо времени?
– Полагаю, две-три недели.
– Боже! Я и не знала, что это такой медленный процесс. А ты не мог бы его ускорить?
– Нет. А почему бы мне не нацепить фальшивые?
– Они всегда выглядят как фальшивые, и они скручиваются, или отваливаются, или воняют спиртовым клеем. Впрочем, погоди-ка, есть такие, которые наклеиваются волосок к волоску, и их совершенно нельзя отличить от настоящих. Я полагаю, театральный гример сделает это для тебя.
– Он еще, чего доброго, подумает, что я скрываюсь от правосудия.
– Неважно, что он подумает.
– Ну, добуду я себе усы, а что дальше?
– Напялишь шоферскую ливрею и подъедешь на «Бентли» к Стейверли.
– О, понятно. – Лицо Бобби просветлело.
– Понимаешь, моя задумка такова, – сказала Фрэнки. – Никто не смотрит на шофера так, как смотрят на обычного человека. Во всяком случае, Бэссингтон-ффренч видел тебя только минуту или две, причем он, должно быть, очень нервничал, гадая, сумеет ли вовремя подменить фотографию, так что ему было недосуг тебя разглядывать. Для него ты был всего лишь молодой и глупый фанатик гольфа. Это не то что с Кейменами, которые сидели напротив тебя и разговаривали с тобой, специально прикидывая, чего ты стоишь. Я готова спорить, что в шоферской ливрее Бэссингтон-ффренч не узнает тебя даже без усов. Он может просто подумать, что твое лицо ему кого-то напоминает, но не более того. А с усами ты будешь в полной безопасности. Теперь скажи-ка, что ты думаешь об этом плане?
Бобби прикинул и так и эдак.
– По правде сказать, Фрэнки, – признался он, – я думаю, что план очень хорош.
