Когда резкой металлической трелью ударил в уши звон будильника, Лена проворно поднялась, потянулась через просыпающегося Иванова и остановила поток этого ужасного противного звука. Без одежды Лена действительно напоминала подростка, только была по-женски ровненькой.
Заметив, что Иванов не спит, Лена улыбнулась ему:
– Доброе утро!
– Доброе утро! – улыбнулся он в ответ и вздохнул, потягиваясь: – Может быть, мы сегодня не улетим? Что скажешь, фея погоды?
– А если улетите, ты меня сразу забудешь? – тихо спросила Лена, не отрывая взгляда от его глаз.
Что он мог пообещать этой девочке? Врать не хотелось.
– Мне с тобой очень хорошо, девочка. Остальное сейчас не важно.
Лена присела на краешек кровати, прикрыв руками небольшую девичью грудь, и, глядя по-детски чистыми глазами, грустно улыбнулась:
– Мне с тобой тоже очень хорошо, Саша.
Они стали целоваться…
Невыспавшийся, но с радостью в душе и с ощущением легкости в теле, Иванов появился утром перед своими экипажами. В отличие от своего командира, подчиненные особым весельем не отличались.
На вертолетной стоянке Иванов построил экипажи.
– Что, орлы, вас родители не учили, что много водки клевать – вредно? – вместо приветствия рассмеялся Иванов. – Вот смотрю я на вас и понимаю: как все-таки необходима телепередача «Здоровье»! Прям, тут ее клиенты.
Подчиненные понуро исподлобья смотрели на своего командира. Его юмор был сегодня тяжел. Один Ващенка незло усмехнулся и пропел высоким фальцетом:
– Если выпил хорошо – значит, утром плохо. Если утром хорошо – значит, выпил плохо!
На его реплику появилась реакция:
– Да пошел ты, Шуберт хренов!..
Дав команду готовить технику к вылету, Иванов отправился к метеорологам. Поднявшись на этаж, он сразу прошел в кабинет Кислова:
– Здорово, Саня!
Сидящий на своем рабочем месте Кислов отозвался болезненно:
– Привет! Голова раскалывается.
Хмурясь, Кислов пожал протянутую через стол руку.
– Что, лишнего вчера себе позволил? – участливо поинтересовался Иванов.
– Да, чувствую, что норму превысил. А ты как?
Иванов пожал плечами:
– Я в норме.
– Везет…
Кислов сделал паузу, глядя на Иванова долгим взглядом:
– Я не помню, как ты ушел. Представляешь, просыпаюсь в три часа ночи на диване… Никого… Стол не убран. Пошел к своей под бочок… Еще успели поругаться. До утра глаз не сомкнул.
Иванов ответил, спокойно выдержав взгляд товарища:
– Ну, ты извини, если что… Ты как заснул, я сразу и собрался.
Кислов махнул рукой, отводя взгляд:
