Он слышал о больных анорексией, которые выбрасываются из окна или бьются головой о стену, когда в них насильно пытаются втолкнуть немного пищи. Ничего подобного с Пиу не произойдет, потому что он не покинет ее ни на секунду.
Аромат Гулетты, который еще хранили его руки и член, разливался по комнате. Тело Пиу, словно сохнущее дерево, лишенное жизненных токов, никаких запахов не источало.
Макс терял терпение, стоя у телефонной будки. Перед ним были еще три человека, которые могли вконец доконать и без того уже ветхий-от частого использования аппарат. Он оставил очередь и быстрым шагом направился к старому порту, решив позвонить из книжного магазина.
Дойдя до городских зданий, он вдруг вспомнил, что сегодня первый вторник месяца и что он пропустил встречу с инспектором. Эта рассеянность на месяц лишит его дотаций, а может быть, повлечет за собой и временное исключение из списков.
Социальный инспектор, которого в Сан-Франсуа-ле-Моле все называли надзирателем над бедными, несмотря на вводившую в заблуждение обходительность, управлял делами железной рукой. Трудно было понять, почему он вызывал все неимущее население к определенной дате, строго вменяя в обязанность записываться до девяти часов. Многие из тех, что получали пособие, не успевали пройти до полудня и, чтобы наконец попасть на прием, вынуждены были приходить снова и снова. Но ожидание укрощает бедняков; оно делает их смирными и послушными, напоминая им об их зависимости и о ценности потерянного времени.
Собственно сам визит занимал не более двух минут. Бесстрастным голосом инспектор задавал несколько вопросов, требовал квитанции о найме жилья, об оплате электричества и газа, цепко улавливая малейший признак высокомерия. К нему ни в коем случае нельзя было являться с желтыми от никотина пальцами, так как он сразу вычитал стоимость тридцати пачек сигарет из суммы пособия. Пьянчужкам перед походом к инспектору лучше было не пить вовсе или съесть дольку чеснока, если они перебрали накануне. Малейший намек на запах алкоголя оборачивался для них направлением в службу медицинской помощи, где они были обречены на новый ожидания в коридорах.
Небо хмурилось, вот-вот грозил начаться дождь. Макс припустил бегом. В двух шагах от книжного магазина, при переходе улицы его сбил мчащийся на всех парах грузовик транспортного агентства. Макс ударился о капот, очки с него слетели; когда он упал на мостовую, на нем был только один ботинок.
