— Сможешь сходить в магазин?
— Конечно.
— Смотри не пожалей потом. Список очень длинный. Я составила меню на послезавтра.
Умар улыбнулся:
— Ты говорила с Сабой?
— Ага.
— И как? Она назвала имя несчастного, которого приведет в этом году?
— Нет, она ведет себя очень таинственно.
— Хм. А как сегодняшние занятия? Кто-нибудь явился на урок в восемь утра?
— Представь себе, да. — И добавила, для меня: — Я преподаю в УКЛА[102]. Из-за Умара пришлось ввязаться в академический процесс. Саба пошла в старшую школу, а я вернулась к учебе. Стала бакалавром и продолжаю учиться. Сейчас преподаю на кафедре женских исследований. Рассказываю о жизни женщин Южной Азии, об исламской культуре и обычаях. А что твой день? — повернулась она к мужу.
— Как обычно. Куча бумаг, которые нужно привести в порядок. После занятий устроил разбирательство, выслушал стандартный набор объяснений от тех, кто не уложился в срок. С каждым годом они становятся все изобретательнее, надо сказать.
Дина расхохоталась.
— Умар — профессор, самый настоящий, не просто лектор вроде меня. Занимается русской литературой.
— Все из-за нее! — Обвиняющий палец Умара указал на жену. — Я приехал в Штаты изучать инженерное дело, как все правильные пакистанские студенты начала 1960-х. Но ее литературные привязанности, которыми она долбила меня еще в детстве, когда мы жили по соседству… (Я кивнула, давая понять, что в курсе.) Так вот, они сбили меня с пути истинного. На менее прибыльный, но приносящий гораздо больше удовлетворения.
Умар подхватил с блюда еще один финик, напоследок, поднялся и принялся убирать тарелки со стола.
— Постой, не надо, — остановила его Дина. — Я приберу, Джо мне поможет.
Я торопливо подскочила, собрала грязную посуду, сложила тарелки в посудомойку.
Дина суетилась рядом, накрывая пленкой блюда с остатками еды.
— Мы с Умаром еще поклюем вечерком. В Пакистане обычно после ифтар бывает плотный ужин. Но мы стараемся соблюдать диету.
Потом Дина приготовила чай. На этот раз она поставила чашку и для себя. Мы устроились в гостиной; я дождаться не могла продолжения истории. Она ведь наверняка отправила Умара в магазин, чтобы спокойно закончить рассказ.
— Муж Анжелы знает правду? Про тебя? — поинтересовалась она.
— Мой отец. — Я сама удивилась собственному вызывающему тону. — Да. Мама говорит, он с самого начала все знал. Но я никогда не спрашивала его об этом.
— Он старше ее.
Я кивнула.
— Он хороший отец?
— Очень.
— И твоя мама рассказала тебе всю правду? Когда ты была еще маленькой?
