Паука-гиганта, действительно, оседлали верхом с десяток мумий в плащ-палатках и вдобавок один скелет.
– Ага, бойцы на танках подтянулись! – Че обернулся к Карпо: – А ну-ка, друг, выкатывай нашу гаубицу!
Капитан, кряхтя, вытащил из своего рюкзака планшет в два раза больше, чем предыдущие. Огонек на конце его антенны напоминал шаровую молнию скромных размеров.
Воздух внутри защитного купола завибрировал. Четыре глаза паука, нацеленные на прозрачную тень Льва-Георгия, горели ярко и мощно, как прожекторы. Тварь медленно, но неуклонно приближалась, уже хорошо стали различимы оскалы мумий, сидящих на ее закорках. Еще чуть-чуть – и вся эта нечисть хлынет внутрь прорванной защиты. Девочка оглянулась на песика – он еще шире расставил лапки и совсем затвердел, точно каменное изваяние.
– Пли! – скомандовал Че.
Шаровая молния, выпущенная из «гаубицы», врезалась пауку аккурат промеж глаз. В следующий миг на месте членистоногого гада вращалось, плюясь в стороны разноцветными искрами, горящее колесо. Искры, стукаясь о поверхность защитной пленки, шипели и таяли, точно угли при соприкосновении с водой. Они не причиняли никакого вреда.
– Ура! – начала тихонько Корица, к которой присоединились все остальные, включая Егора. Только Сева Брандт, неожиданно вскочив на ноги, сделал попытку подбежать к краю прозрачной преграды. Карпо, догнав беглеца, коротко ударил его по шее, и тот вырубился.
– Осторожнее, капитан! – Корица ахнула.
– Мы победили? – радостно осведомилась Маргарита.
– Вполне возможно, – осторожно ответила ей бабушка.
– Не совсем, – вмешался Че, – хотя я тоже думал, что тяжелая артиллерия уже отстрелялась. Что это?
Тень существа, которое возникло в той же точке, где материализовался танк-паук, головой упиралась в потолок подземелья. Пол под его шагами ощутимо содрогался. Марго немедленно вспомнила всех самых страшных чудовищ компьютерных «стрелялок», каких ей доводилось видеть. Сперва, оторопев, она решила, что перед ней Главный босс «Возвращения в замок» Генрих I[27]. Те же шипастые доспехи, борода, страшные ввалившиеся глаза. Но, когда монстр приблизился, волоча за собой, точно мантию, всю тьму подземных коридоров горы, девочка поняла, что ошибалась. Во-первых, на нагрудном панцире чудовища горел синим уже знакомый ей по гравированной крышке люка цветок. Во-вторых, монстр выглядел гораздо омерзительнее, чем компьютерный Генрих Птицелов. Вместо лица – шмат полуразложившейся плоти, гнилозубый оскал рта, дыра на месте переносицы. На зияющие глазницы спадали клочки свалявшихся волос. В разительный контраст с этим ходячим воплощением тления вступала корона, венчавшая лоб монстра.
