В общем, – продолжал мальчик, – Витхольц сажал меня перед машиной – вот как мы с тобой сейчас сидим. Только на голове еще что-то крепил типа шлема из ремешков и проводков. И заставлял, как он говорил, «вступать с машиной в контакт». Я читал текст с листа, странный такой, буквы русские, а слова – нет.
– Транслитерацией называется, – проявила эрудицию Маргарита.
– Наверное, – опять поморщился Валерка. – Но только Витхольц был очень недоволен экспериментом. На третий раз он подвел к этому креслу ток. – (Маргарита опасливо заерзала.) – И ближе к концу текста, там, где я должен был читать особенно с «чувством», – он ток врубал. – (Марго вспомнился эпизод из «Возвращения в замок», где доктор Зи, офицер-садист, мучил в подземелье очередную жертву, а в воздухе зависали синие дуги электрических разрядов.) – Я орал сначала – тогда он бил по лицу, и я перестал. В общем, на четвертый раз с током получилось. Эмблемы эти вот цветочные загорелись, как глаза, и Блаумон загудел. Витхольц обрадовался. Хотя ему такое слово не подходит. Стал таким торжественным, сказал, что у нас будет праздник. Большой праздник.
Вечером даже ко мне в каморку пришел, хотя она больше тюремную камеру напоминала: нары, окошко в двери. Я мог из нее выходить, но только на подземную территорию, которую немцы охраняли. Витхольц с кубком пришел своим, с бутылкой какой-то очень красивой и с конфетами. Я такой вкуснятины и до войны-то не видел. А он даже мне в кружку жестяную из своей бутыли чего-то с пузырьками газа плеснул.
Снял с руки вот это кольцо, хотя камень его так не блестел тогда. Бросил в кружку, вином залил.
Сказал: «Сегодня великий день, на свет появился Блаумон, первая машина-излучатель, способная управлять тысячами людей. Да, Валерьян, тебе пришлось преодолеть боль. Но твоя боль помогла мне достичь великой цели. Цель всегда оправдывает средства. Ради великой цели все средства хороши. Это прекрасно понимают все великие люди! Добиваться своих результатов можно и нужно любыми средствами! Все для победы! Добро есть то, что служит нашей цели!»
Марго вздохнула и взглянула на свою забинтованную ногу. «Видимо, – решила она, – Анжелика с мамой-героиней тоже считают, что ради достижения цели все средства хороши! Тем более ради высокой цели! Снежана Федоровна всегда, когда разозлится, кричит, что живет ради одной великой цели – искусства! Но как же неприятно, когда эти средства испытывают на тебе!»
А Валерка между тем продолжал рассказывать:
