Несмотря на это, мы с Джеком не могли перестать думать о нем. Все время, пока я ехал в метро на работу, все, о чем я мог думать, это новые идеи для Twitter: опции для пользовательского интерфейса, вопросы, которые я хотел задать Джеку. Господи, если мы сделали это, то потом можно было сделать то. Стойте, это не получится. А что, если мы сделаем так? Поезд для меня ехал слишком медленно. Я торопился как можно быстрее попасть со станции «Монтгомери» до «Саус-парк». Каждый день давал новые импульсы. Я не мог избавиться от этой идеи. Это было моим наваждением. Позже я назвал бы это эмоциональной вовлеченностью, но тогда я еще не пришел к этому определению. Я был слишком занят его проживанием.
Джеку и мне понравилось работать вместе, и мы с воодушевлением продолжали двигаться вперед, пока не получили функциональную версию своей идеи, которую могли испытать. После презентации мы в личной беседе с Эваном спросили, можем ли продолжать вместе работать над Twitter. Он дал нам разрешение. Через пару недель мы смогли получить настоящий рабочий прототип. Тот двухнедельный хакатон проектов помог появиться на свет Twitter.
Наш офис представлял собой открытое пространство с высоким ярусом в конце. Мой рабочий стол и стол Эва стояли там, рядом друг с другом. Я часто подходил и донимал его. Это была единственная возможность вытащить какую-нибудь информацию из его тихой головы жителя штата Небраска.
Примерно неделю спустя после того хакатона я подошел к нему, сел на надувной мяч для йоги и спросил: «Как дела?» Он сказал, что поиски покупателя на Odeo пока не увенчались успехом. Вероятно, не мы одни не испытывали энтузиазма по поводу подкастов. Если никто не купит компанию, это станет настоящим провалом: потраченные нами деньги будут потеряны и инвесторы вряд ли захотят впредь вкладывать средства в другие наши проекты. Именно поэтому я всегда пытался установить связь с Эваном. Важная информация, идеи, тревоги – все это глодало его изнутри. Он никогда не делился заранее и по собственной инициативе.
– Я обдумал все варианты, – сказал он. – Выхода нет.
Некоторое время мы сидели молча: он неподвижно, а я слегка подпрыгивая вверх и вниз. Потом я посмотрел на него. Я не знал, сколько у него денег, но предполагал, что он стал достаточно богатым человеком, продав Blogger компании Google до ее публичного размещения.
Я сказал: «Если нам нужен покупатель для Odeo, то он есть».
– Ты меня слушал? – спросил Эв. – Я только что сказал, что покупателя нет.
