«Солнце вставало стремительно — как и всегда в тропиках, вылетев ядром со своей закрытой позиции за морским горизонтом по круто-навесной, мортирной траектории. Клубы грязноватых облаков, неотличимые на вид от порохового дыма, скрывали гребень полуразрушенного временем кратера Коолау, самого древнего из хавайских вулканов, обращая его в циклопическую крепость, обороняемую какими-то — ну очень большими батальонами»… Можно было бы еще в той же манере описать и росу на снастях (бом-брам-стакселях, для примера), и рвущих шаблон летучих рыбок, и даже скрип ватерлинии — но ротмистру Расторопшину, получающему сейчас инструктаж в сомнительном заведении у Московской заставы, вся это лирика совершенно ни к чему, так что — не будем напрягать служивого: время дорого.
Итак, на рассвете 2 августа 1855 года эскадра адмирала Прайса, войдя в воды архипелага Елизаветы (который все уже помаленьку начинали именовать, на местный манер, Хавайским), достигла острова Оаху с его прекрасной закрытой гаванью Уаймоми («Жемчужные воды») на южном побережье. Гавань ту император Камеамеа Великий передал в свое время в столетнюю аренду Русско-Американской Компании в благодарность за обширную военную помощь, оказанную ему калифорнийцами в войне за объединение архипелага с королями других островов (в том числе и Оаху). Условия аренды, кстати, были весьма жесткими: калифорнийцы не имели права возводить на хавайской земле никаких оборонительных сооружений и иметь артиллерию — только личное оружие (это при том, что портовый поселок Жемчужное формально проходил по реестрам Компании «береговой базой флота», его обитатели — «гарнизоном», а начальник базы числился флотским офицером в капитан-лейтенантском чине).
Когда эскадра, следующая в кильватерной колонне, приблизилась к узкому, как бутылочное горлышко, входу в гавань, глаза адмирала радостно сверкнули: там, на бронзовом зеркале закрытого рейда Уаймоми, виднелся корабль под поникшим от безветрия желто-зеленым компанейским вымпелом; жадно приникнув к окуляру зрительной трубы, флотоводец убедился, что перед ним, похоже, военный пароход новейшей постройки: «Какой приз, какой великолепный приз! Кажется, джентльмены, наш поход начался с удачи, я вижу в том прекрасное предзнаменование!»
Вот так прям и ляпнул — про «удачу» и «прекрасное предзнаменование»… Ну можно ли, в здравом уме и твердой памяти, произносить такие слова вслух? не держась за сухое дерево — за свою голову, на крайний случай? Ну и — спугнул фарт, старый дурак… а ведь как славно всё начиналось!
