— Она женщина, — прошептала Эннилин Бену. — Она его мать.
А’Ярк подняла голову, услышав голос Колдуньи, и завыла.
Пусть поселенцы слышат. Ярость разлилась по усталым конечностям. Много глупцов погибло сегодня. Но А’Дин умер как тускен!
Издав пронзительный вопль, А’Ярк подняла гадерффай сына. Воины тоже схватились за ружья. Это все по вине Колдуньи. Не будь ее, вождь не отдал бы свое племя на растерзание. Какая разница, есть ли у Колдуньи бластер или особые силы? Она заплатит за все!
Но Мохнолицый, упредив движение А’Ярк, метнулся и заслонил Колдунью собой. Его коричневый плащ распахнулся, и в лучах солнц на его поясе блеснул металл.
Еще оружие? Какая разница! Вождь замахнулся — и замер, уже пристальнее вглядевшись в короткий металлический цилиндрик, висящий на скобе посреди складок плаща. Колдунье предмет виден не был, но А’Ярк разглядела его очень отчетливо. Ей уже доводилось видеть такой много лет назад.
— Шарад, — сорвалось с ее губ, и пальцы указали на оружие, наполовину скрытое одеждой. — Шарад Хетт.
Теперь настал черед Бена застыть в недоумении. Эннилин не поняла, что остановило замах вождя тускенов. Но слова определенно поставили отшельника в тупик.
— Шарад? — Бен осторожно запахнул плащ, вдруг осознав, о чем идет речь. — Так ты знала Шарада Хетта…
За спиной тускенской женщины зашевелились два воина. Та огрызнулась на них. Последовал обмен любезностями, и Бен с живейшим интересом прислушался.
— А’Ярк, — наконец вымолвил он, решив вмешаться. — Ведь так тебя зовут — А’Ярк?
Услышав свое имя из уст поселенца, А’Ярк вздрогнула. Ее соплеменники дорого ценили свои имена. Люди давали имена животным, и те приходили, когда их звали. Ни один поселенец не имел права призывать тускена. Если дорожил своей жизнью.
Но Мохнолицый не был поселенцем. Он носил клинок из света, как и Шарад Хетт — воин-волшебник, давным-давно пришедший в ее племя и поселившийся вместе с ними. Ему были доступны те же магические силы, коими была наделена и Колдунья.
Один из воинов помоложе снова шагнул вперед. Он ничего не знал о Шараде и его способностях. А’Ярк не успела вымолвить и слова, как Мохнолицый поднял руку.
— Ты не хочешь причинить нам зла, — произнес он на странном языке поселенцев. А’Ярк немного понимала его — она научилась ему от приемной сестры, К’Шик, и от самого Хетта, за которого та вышла замуж.
Молодой воин не знал человечьего языка. И все же повторил сказанные ему слова по-тускенски:
— Я не хочу причинить вам зла.
