Как кстати. Да прольется кровь за всю уловленную влагу — медленно, на глазах у солнц-близнецов. Все украденное поселенцами вернется капля за каплей в песок.
— Ру-ра, ру-ра! — Вспомнить старые слова было не так уж и просто. — Мы здесь пришли с мир.
Ответа не последовало. Это само собой — однако внутри хибары кто-то прятался и все слышал. Вождя переполняла гордость за хорошую память. Много лет назад к их семье присоединилась женщина-человек — тускены часто пополняли свои ряды, похищая чужаков. Вот и сейчас им нужна была свежая кровь, но отсюда они никого брать не станут. Слишком уж оскорбительным было то, что поселение выстроили в такой близи от пустошей. Они умрут, а другим будет неповадно, и Джандленд оставят в покое.
Из дома высыпали другие воины и обступили сарай. Тускенов в отряде было восемь — теперь их никто не остановит. Воины замерли, наблюдая за тем, как А’Ярк, сжав обмотанными тканью пальцами древко гадерффая, вставляет траанг — крюк на конце посоха — в дверную ручку.
Металлическая дверь со скрипом растворилась. Внутри, среди запасных частей к алчным машинам, съежились трое трясущихся людишек. Черноволосая женщина прижимала к себе закутанного в пеленки младенца, а мужчина-шатен обнимал их обоих. В руке он сжимал бластер.
Вот он, владелец разбитой винтовки, — и как же явно человеку ее не хватает! Подавив страх, молодой поселенец посмотрел прямо в здоровый глаз тускена:
— Уходите… прочь! Мы не боимся.
— Поселенцы лгут. — Непривычные слова из уст предводителя отряда привели людей в замешательство почти так же, как и самих тускенов. — Поселенец лжет.
Восемь гадерффаев взметнулись вверх, и в утреннем свете засверкали острия. Несколько из них найдут свою цель. И небесный брат снова увидит, что значит настоящая храбрость…
— Айооо-ЭЭЭ!
Эхо унесло рев за горизонт. Воины все как один обернулись на север. Звук раздался снова, на этот раз громче. Ошибиться было невозможно.
Самый юный тускен первым озвучил свой страх: крайт-дракон!
Воин-ребенок развернулся — и запутался в собственных ногах, рухнув ничком в песок. Остальные смотрели на вождя, чей взор вновь был обращен к сараю. Читать по человеческим лицам было не так уж сложно — но сейчас их вид ошеломил даже матерого мародера.
Фермер и его жена не просто испытали облегчение. Они ликовали.
При приближении крайта? Опаснейшего хищника Татуина после тускенов? Как видно, да. Но и это еще не все. Молодая мать свободной рукой сжимала еще что-то.
