— Ну, как я и говорил, — проворчал Глеб. — Вояки чёртовы.
Рядом с ограждением из биомассы отчетливо выступал темный бугор. Это было одно из внешних сердец колонии. Оно едва заметно пульсировало. Глеб стянул перчатку и протянул руку к сердцу. Ближайшие примитивы разом повернулись к ней и ощетинились крохотными иголочками. Герман резко фыркнул. В нормальном состоянии колония была способна моментально сконцентрировать на нарушителе всю свою ментальную мощь — без защиты это потерянная рука сразу — но, как и ожидал Глеб, нормой тут и не пахло.
Даже когда ладонь деликатно коснулась самого сердца, ничего не изменилось. Только примитивы вокруг сжались, но по-прежнему храбро целились в нее своими иглами. Глеб аккуратно провел по ним подушечками пальцев. Пару раз он ощутил слабое, как будто электрическое покалывание, да и оно тотчас исчезло.
— М-да! Ладно, спокойно, малыши, сейчас разберемся, — пообещал биотехник, натягивая перчатку обратно.
Внутри ограждения примитивы сидели настолько плотно, что под ними подложки не было видно. Глеб еле нашел куда можно ногу поставить рядом со снарядом. Стоило биотехнику оказаться внутри марева, как перед глазами поплыли синие разводы. Виски сдавило. По руке пробежали электрические разряды, по каждому нерву отдельно. Не больно, но очень неприятно. Глеб поправил перчатку, но лучше не стало.
— Снаряд, похоже, наш, — предупредил Герман. — Будем разрушать поле?
— Будем, — уверенно ответил Глеб. — А потом я еще жалобу накатаю.
— Суровая месть, — насмешливо фыркнул Герман.
— Как могу, — фыркнул в ответ Глеб. — Натравлю на их генерала нашего Петровича, мало ему не покажется.
Обугленные примитивы вокруг "Заколки" еще дымились. Контуры дыры слегка светились, придавая дыму оттенок цвета индиго. Глеб опустился коленом в сожженную биомассу и начал быстро разбирать снаряд.
Руки сами знали что делать. Пальцы отжали крепления, надавили в нужном месте, и крышка съехала в подставленную ладонь. На примитивов закапал густой наполнитель. Те брезгливо отряхивались. Кисть привычным движением нырнула внутрь и пальцы сразу сомкнулись на сфере размером с кулак. На ощупь она оказалась не такая гладкая, как должна бы быть, но тогда Глеб списал это на засохший наполнитель. Большой палец отогнул фиксатор и кисть привычно провернула сферу.
— Замри! — рыкнул Герман.
Кисть Глеба застыла за мгновение до команды. Едва он начал вращать сферу, как марево вокруг тоже пришло в движение. Обозначившиеся в нём полусферы медленно поплыли по кругу и остановились, когда биотехник замер.
