Мысль моя была навеяна
наблюдениями над тем, как художники-нонконформисты Москвы противостояли запретам
властей на проведение выставок их работ.
Они выставляли свои картины у себя, в их московских
квартирах. И по выходным дням умеренно многочисленные группы энтузиастов
живописи ездили по Москве. И если ты каким-то образом узнавал о выставке картин
хотя бы в одной квартире, то потом все было довольно просто: в каждой очередной
квартире ты находил объявление с адресом следующей квартиры.
В январе 1967 года состоялась первая широкая
выставка картин московских художников-нонконформистов. В выставке приняли
участие двенадцать художников, почти весь цвет московского андеграунда: Оскар
Рабин, Владимир Немухин, Лидия Мастеркова, Николай Вечтомов, Евгений и Лев Кропивницкие,
Эдуард Штейнберг, Дмитрий Плавинский, Анатолий Зверев, Валентин Воробьев, Ольга
Потапова, Валентина Кропивницкая. Выставка проводилась в клубе «Дружба»,
который принадлежал «почтовому ящику», где я тогда работал. И я, естественно,
принимал участие в организации этой выставки. Был я и на открытии этой
выставки, которое состоялось в воскресенье, 22 января. Хотя можно, наверное,
сказать и так, что я был на закрытии этой выставки, поскольку она
просуществовала всего несколько часов. Выставка была разогнана гэбэшниками в
тот же день.
Я подозревал о разгоне еще накануне дня
открытия. Поэтому-то и поехал в свой «ящик» в воскресенье, а не стал ждать до
понедельника, когда я смог бы спокойно походить по залам в рабочее время. Но в
воскресенье я уже был уверен на все сто процентов в том, что выставка будет
немедленно закрыта, причем с большим скандалом. Думал я так потому, что около
нашего сверхсекретного «ящика» в тот воскресный январский день удобно
припарковались в большом количестве машины с вычурными иностранными
очертаниями. И я ожидал, что гэбэшники должны были действовать тогда
решительно и жестко.
После разгона «выставки двенадцати» в клубе
«Дружба» московские художники-нонконформисты приуныли, но не сдались. И
квартирные выставки стали вполне стандартным и проверенным на практике
мероприятием. Поэтому-то тогда моя идея с проведением турниров по бриджу по
квартирам казалась мне вполне реальной.
Но так казалось только мне. Мой замысел поначалу
вызвал скептическое отношение к нему у всех, с кем я говорил. Все считали это
слишком сложным и практически неосуществимым. Альтернативные идеи предполагали
какие-то помещения, которые нам начинали где-то «светить». Но я, видно, был
более реалистичного мнения о советской власти, чтобы надеяться на то, что
какие-то помещения у нас будут достаточно постоянными. Поэтому я все-таки решил
попробовать «квартирный» вариант.
