. Дети носились с радостными воплями, девочки-подростки валялись на траве, подставляя оголенные животы солнцу. На прощание он сказал:
— Зайди как-нибудь ко мне, послушаем диски или еще что. — Его кинжал блеснул.
— Ладно, — ответила я. — Зайду.
ЩЕЛК.
Он возился у меня между ног, потом запихал внутрь палец — боже мой! — два, неуклюже тыча и поворачивая их. (Значит, вот о чем говорили мальчишки в школе, когда спрашивали друг друга после свиданий: «Сколько влезло пальцев?») Все, хватит. Я передумала. Это была дурацкая идея. Довольно. Я попыталась встретиться с ним взглядом, хотела предложить забросить это дело и пойти в гостиную смотреть «Симпсонов». Но его глаза горели таким желанием, что я не смогла ничего сказать. Я не раз слышала о таком взгляде, но сама ни разу в жизни не видела. Казалось, все мужское, что в нем было, сконцентрировалось в этом взгляде. Ужас.
Вдруг он вынул пальцы, отвернулся. Сердце у меня дрогнуло, но я тут же поняла, в чем дело: он натягивает презерватив. Под кожей четко проступал позвоночник и заканчивался где-то внизу в тени ложбинки. Неужели все мужчины такие угловатые?
ЩЕЛК.
Он повернулся ко мне, деловито схватил свой член и запихал его в меня. «Ох… У-у… У-у-у…» — это все, что я могла сказать, чтобы не заплакать от боли. Футбольный мяч прямо в нос — просто ерунда по сравнению с этим. Я застыла, цепляясь за его спину. Почему, спрашивается, то, что на все лады расхваливают как изумительное и прекрасное, на самом деле так отвратительно? Почему нас в школе не предупреждают? Уверена, если бы кто-то из учителей как-нибудь сказал: «Да, кстати, вам при этом покажется, что вас чистят изнутри наждачкой», — думаю, им не пришлось бы столько бухтеть про СПИД и вообще беспокоиться за нашу нравственность. Я бы, по крайней мере, сто раз подумала. Кончил он быстро, несколько раз дернулся и рухнул на меня, уткнувшись лицом в мое плечо.
Вот тут-то и зашла бабушка. Надо признать: просто чудо, что он вообще смог что-то ответить.
Нам обоим стало неловко. Я бросилась к двери и закрыла ее на ключ, но у меня перед глазами все еще стояло загадочное выражение лица бабуси и ее полуулыбка. Мы не знали, что сказать, кругом была кровь, а мы еще не оделись. Снизу слышалось бабушкино пение:
Знаете, как к нам вчера вечерком,
Три котика в дверь постучали тайком?
Один держал скрипку, второй барабан,
У третьего блин прикрывал его срам.
— С ума сошел?! Только не туда! — закричала я, когда он снял презерватив, аккуратно завязал его узлом, чтобы содержимое не пролилось, и собрался бросить в корзинку для бумаг. — Прикинь, что будет, если моя мама его там обнаружит?!
