Вася вдавил окурок в землю и взглянул мне прямо в глаза:
– Алекса, ты все-таки прирожденный журналист.
Я польщенно улыбнулась, но радость тут же погасла:
– Спасибо, вот только зрителей у меня больше нет, и похоже, в ближайшее время не будет. Репортёр без аудитории, альпинист без Эвереста, водитель без машины – вот кто я, понимаешь?
– Спокойно, я кое-что придумал, – заявил Василий, доверительно наклоняясь ко мне. Яркие голубые глаза завораживали. Я чувствовала себя оленёнком в свете фар. – У тебя будут зрители. Тысячи, миллионы зрителей. Ты станешь ведущей своей собственной программы. Придумаем, как назвать ее: "Ремонт для неофита", или, скажем, "Алекса возвращается", или еще как-нибудь. Я не очень разбираюсь во всех этих высоких технологиях, но ведь завести свой видеоблог, кажется, не так уж сложно?
Я уже поняла его мысль.
– Погоди, ты предлагаешь выложить эту запись на "Ютуб"?
– И не только эту! Каждый день будешь снимать, как делаешь ремонт своими неумелыми руками и выкладывать в сеть. Ты владеешь словом, сможешь с юмором рассказать о своих мучениях, людям будет интересно посмотреть, как ты медленно сходишь с ума.
– Точно, – подхватила я. – И потом, сейчас ведь кризис, у народа денег нет, а я покажу, как с наименьшими затратами привести загородный дом в порядок… Вася, какой ты все-таки гениальный!
Я от избытка чувств обняла его, но тут же отстранилась, хотя вроде бы ему не были неприятны мои прикосновения.
Он женат, не забывай! – строго сказала я себе. Мне он помогает по дружбе. И здесь он по делу, а не на свидании. Кстати о деле: пора бы им заняться. Я нейтральным тоном произнесла:
– Ладно, видео я вечером солью на "Ютуб", а пока давай составим план работ, окей? Проходи в дом.
Внутри было холодно, как в склепе. И так же неуютно. Все мои романтические мысли оттеснились на задний план под давлением одной вполне практической: как я вообще собираюсь тут жить, в этих казематах? Это нереально, мама была права.
"Ёкарный бабай", – тихо ругнулся Василий, наступив в безбрежную лужу возле неработающей печки и моментально промочив ноги в светлых летних ботинках. Мы сели на кривоногие табуретки за шаткий стол на кухне. На потрескавшейся клеенке (в выцветших розовых ромашках) среди дохлых мух лежал заранее заготовленный мной большой офисный блокнот. Я брезгливо стряхнула останки насекомых и, поборов приступ тошноты, щелкнула фирменной ручкой ТТВ:
– С чего начнём?
Василий откинулся назад, придавив широкой спиной вздувшуюся стену в красных ромбах.
