Свое имя я с изумлением обнаружила в десятках статей, заметок и постов. Журналисты стервятниками кружили вокруг моей безвременно скончавшейся карьеры. Блогеры, уставшие от бессмысленного и безрезультатного обсуждения глобальных новостей, радостно ухватились за возможность потрепать сочную, французско-кремовую косточку.
С моим глупым постом играли все кому не лень. Какие только фотожабы не делали! До каких только вершин безвкусицы не доходили! "Наноси на физиономию родные огурцы вместо вражеского крема!" Боже, и тут огурцы, хорошо хоть не солёные Раисины. "А зачем такой красотке какой-то крем вообще?!" А вот это по-настоящему приятно.
Парадоксально, но в самом "Инстаграме" даже появился хэштег #уволеныиззаинстаграма. Какой-то абсурд, честное слово. Хэштег за несколько часов стал популярнее последнего эпического хита #пингвиныкурлыкают. Я даже почувствовала нечто вроде гордости. Мое имя всего за сутки стало символом нового социального явления! Подумать только.
– Я уже женат, – коротко ответил Василий на вопрос Ивана, покупателя квартиры, который настаивал, чтобы его называли исключительно Айвэн, на иностранный манер. Бред какой, подумала я, когда впервые услышала эту просьбу.
Мы с семейкой хипстеров сидели в очереди в сейфовой ячейке на Невском (точнее, не на самом Невском, а в одном из дворов-колодцов возле проспекта). Молодой, но уже сильно бородатый и усатый Айвэн пришел на встречу со своей задумчивой юной супругой, откликавшейся на имя Кэтрин. Думаю, при рождении ее нарекли простым русским именем "Катя". Впрочем, это не мое дело. Пусть выставляют себя на посмешище, оба, мне-то что.
Поскольку Катя, занавесившись пепельными волосами и воткнув в уши наушники, ни разу не удосужилась обратить на нас внимание, беседу с нами поддерживал Айвэн. Поддерживал – это еще мягко сказано. Надпись на его футболке "I can talk with anyone about anything" полностью соответствовала его поведению. Он болтал не переставая. Василий, которого я до сих пор считала самым разговорчивым человеком в мире, казался на его фоне монахом-траппистом.
Начав свою речь с оригинального: "Кстати, Алекса, давно хотел вас спросить, раз уж вы работаете на телике: а откуда вы берете свои новости?" – и не дав мне возможности достойно ему ответить, Айвэн, беспрестанно подкручивая усы, переключился на пространные рассуждения на тему недавно сыгранной ими свадьбы. Подробно рассказал, как непросто ему было найти подходящую к случаю бабочку в горошек, как жали в некоторых местах экстраузкие праздничные брюки и как прикольно смотрелись красные кеды с коротким белым платьем Кэтрин; размахивая руками, описал ванну, которую использовали вместо барной стойки, заполнив ее льдом и бутылками с напитками; и в лицах показал, как именно их многочисленные родственники выпали в осадок, увидев вместо свадебного торта гору капкейков, украшенных смешными рожицами в очках.
