— Садись за стол.
Кивнул на табурет. Я села и снова посмотрела, как он орудует со сковородкой. Холостяк. Сразу видно, сам себе готовит.
— Кукла, может, скажешь, как тебя зовут?
— А это важно?
— Ну, я обычно не привожу в дом чужих. Не нарушаю правила. Так что облегчи мне муки совести. Будем считать, что мы знакомы.
— Маша, — и сама удивилась, сказала ему настоящее имя. Непроизвольно. Чтоб меня. Засмотрелась на его трицепсы, когда он перекладывал яичницу мне в тарелку.
— Вот и хорошо, Маша. Ты спишь в зале на диване. Утром уматываешь.
Я кивнула и с наслаждением проглотила кусок яичницы, запила чаем. До утра я придумаю, как остаться с тобой ещё на одну ночь. А потом ещё и ещё. Потому что у меня в запасе только месяц. И пока что все идёт по моему плану. Вру, не все, но большая часть…
Я не спала. Никогда не спала на чужом месте. Закон. Смотрела в темноту. Интересно, он спит? Скорее всего нет. Вижу свет под дверью его спальни. Хотела встать, но послышались шаги, и я закрыла глаза. Я знала, что он выйдет проверить. У женщин есть редкая способность смотреть сквозь ресницы. Я видела, как Никитин неслышно подошёл к дивану. Остановился. Все ещё одет. Темные джинсы, кожаный пояс с металлической пряжкой прямо у меня перед носом. Как и ширинка…Захотелось судорожно сглотнуть слюну.
— Ты не спишь, — не вопрос, а утверждение.
Я тут же открыла глаза.
— Не сплю. А должна?
— По идее, должна, — задумчиво ответил он, стараясь не смотреть на мои голые ноги.
— Я — сова.
— Я тоже. Кофе будешь?
— Буду, конечно.
— Почему они играли на тебя в карты?
Я знала, что он спросит. Давно ждала. По идее, должен был это сделать ещё в машине.
— Денег должна, — ответила я и отпила кофе.
— Это я уже слышал. Сколько должна?
— Много.
Он прищурился, и я поняла, что это привычка. Кстати, ему шло. В уголках глаз появлялись морщинки. Мне нравилось.
— Я не люблю пространственные ответы, Кукла.
— Тысячу баксов.
Невозмутимо ответила я и снова отпила кофе. Чёрный. Как я люблю. С тремя ложками сахара.
— Круто. За что?
— Меньше знаешь, лучше спишь.
— Я вообще не сплю. Так что можешь говорить.
— Не твоё дело.
Он покрутил чашку на блюдце. Злится. Я чувствовала всем нутром, и мне это нравилось. Я кайфовала. Вытянула его на эмоции.
— Верно. Не моё. Все, вали спать.
Встал, пошёл в комнату. Я посмотрела на его куртку, висящую на вешалке. Из кармана торчала пачка сигарет. Если стащу одну сигарету, это ведь не воровство?
Я на цыпочках подкралась к куртке, схватила сигарету, и в тот же момент мои запястья перехватили жёсткие пальцы, сжали до дикой боли.
