И вот настал черед ехать с группой в Америку. Это было моё первое путешествие туда, так же как и у Рода, и перед тем, как мы покинули Англию, то были убеждены, что Америка — это страна пистолетов, проституток и сводников. Когда мы, наконец, прибыли туда, то обнаружили, что были правы. Для юных английских парней вроде нас Штаты были просто пугающими, но в музыкальном плане мы произвели там фурор. Мы играли на «Филлмор Уэст» в Нью-Йорке, где с нами поджэмовал Джимми Хендрикс, и я тогда спросил Митча Митчелла, на что это похоже — быть в одной группе с ним. «О, это просто замечательно, Вуди, с ним очень просто работать и легко, нас всего трое, и он разбивает группу на равные части».
В американском турне были Джефф, Род, Микки и я, плюс Ники Хопкинс на клавишных. Он позднее сыграл на пианино в прекрасной песне Джона Леннона «Imagine», а также на первой пластинке Джо Кокера «Margarine».
Мы сыграли на печально известном «Филлмор Уэсте» в Сан-Франциско, где Род так волновался, что спел первые три номера из-за усилителей, где его никто не видел. Мы роковали на каждой площадке, дав в том числе еще 4 или 5 концерта с Хендриксом в качестве нашего гостя. Мы вытягивали на сцену и других — в том числе «Grateful Dead» и «Moby Grape».
Журналист из «New York Times» сравнил взаимодействие Джеффа Бека и Рода Стюарта с пьесой Гарольда Пинтера[11]. Мы вырезали эту рецензию из газеты и посылали её везде, где намеревались выступать. Так мы нашли свое место и на другом побережье…
Турне в те годы организовывались так, что приходилось работать по три месяца. Так за твоей спиной промоутеры срубали много денег. Но три месяца — это достаточно долгий срок, чтобы находиться вдали от дома, но он кажется еще дольше, когда ты собираешься путешествовать по разным странным местам с ограниченным количеством денег в кармане.
Гостиница наша была оплачена, что означало самые дешевые номера. Мы сами платили за еду, и чтобы не голодать на гастролях, нужно было быстро и на совесть запасаться добавкой. Это означало мелкие кражи яиц и ещё чего-нибудь вроде этого, что можно было вынести из ресторанов вроде «Horn & Handart».
Мы также открыли для себя красный вермут, которым мы, на…, просто обпились, так как он был дешевым, нравился нам и прекрасно лечил сценобоязнь. Дома мы играли перед публикой в несколько сотен зрителей, но в Штатах доходило до нескольких тысяч, и Род долго был от этого в ужасе. Перед выходом на сцену мы напивались, но как только поднимались туда, то сразу трезвели, так как была очень высока концентрация на музыке. Вермут снова являлся тогда, когда мы уходили со сцены — на этот раз чтобы отметить окончание концерта.
