«Дом чистый, Эвлалия тоже. Под ее ногтями нет грязи. Я бы не вынесла, если бы к моему малышу прикасались грязные руки».
— Мадемуазель Лубе, та красивая собака, что ждет на улице, ваша? — спросила Жанна. — На ярмарке щенки таких собак стоят целое состояние!
— Да, это моя собака, — уверенно ответила Анжелина.
Она отпила немного кофе, потом подняла голову и посмотрела на почерневший потолок, балки которого были украшены кусками коры. Вдоль стены, на гвоздях, висели колбасы и куски лярда, а также пучки тмина. Она заметила вторую кровать, не такую широкую, но тоже занавешенную.
«Они живут здесь вчетвером, — подумала Анжелина. — Жанна, Эвлалия и их мужья. Но где же спят дети?»
Словно угадав ее мысли, хозяйка дома сказала:
— После замужества нашей дочери мы с Люсьеном спим на втором этаже. Стены нашей комнаты побелены известкой, свекор установил там печку. Мария спит вместе с братом, Полю одиннадцать месяцев. Когда вернется мой муж, он достанет колыбельку с чердака.
— Очень хорошо, — одобрила Анжелина. — Я привезла вам простыни, шерстяное одеяло и пеленки. На некоторых вещах вышиты мои инициалы — я продала вещи этим людям. А теперь мне нужно ехать, иначе я не вернусь в Сен-Лизье до трех часов. Наша ослица уже старая…
— Но вы, вероятно, выехали из города на рассвете? — заметила Эвлалия. — Отдохните немного.
— Я не устала, — солгала молодая женщина. — Я переночевала в таверне Касте-д’Алю.
Анжелина встала, дрожа от нахлынувших чувств. Ноги у нее были ватными.
— Мне немного холодно, — сказала она, пытаясь оправдать свою дрожь. — Ребенка зовут Анри. Но его фамилию я не имею права вам назвать.
— Они окрестили его? — удивилась Жанна Сютра.
— Конечно!
Перед глазами Анжелины все плыло. Она испугалась, что потеряет сознание, и оперлась руками о стол.
— Ой, деньги! — воскликнула она. — Если я уеду, не заплатив вам…
— Конечно! — отозвалась кормилица. — Храни деньги в кармане, ведь день так долог!
Анжелина нашла в себе силы улыбнуться, услышав эту старую поговорку, расхваливающую предусмотрительность. Но кровь бешено стучала у нее в висках. Ценой невероятных усилий она отдала Жанне кожаный кошелек.
— Ну что ж, до свидания, до следующего месяца. Я приеду перед Рождеством, — сказала Анжелина.
— Посмотрите на малыша! Молоко течет по его подбородку! — рассмеялась Эвлалия. — Он наелся до отвала и теперь будет спать без задних ног.
Анжелина подошла и в последний раз взглянула на своего сына. Отдав мешок, в котором лежало его приданое, она поспешно вышла на улицу. От холодного воздуха ей стало немного легче. Словно слепая, она схватилась за уздечку.
