Как только мы подъехали к моему общежитию, я отстегнула ремень безопасности. Но во всей этой ситуации меня все еще что-то беспокоило.
— Почему люди боятся тебя?
Никсон улыбнулся:
— А ты боишься меня?
Я сглотнула:
— Иногда.
Его глаза наполнились грустью. Он потянулся вперед и взял меня за руку:
— Ты ведь знаешь, что я никогда никому не позволю причинить тебе боль, верно?
— Видишь?! — я не хотела кричать. — Об этом я и говорю! Еще несколько дней назад ты уверял меня, что я всего лишь таракан у вас под ногами, который все время мешается. А теперь ты просто тащишь меня за покупками? Извини, но что-то явно не складывается.
— Ну да, такова жизнь, — сказал Никсон, а затем застонал. Его лицо было напряжено, будто он страдает от невыносимой боли. — Послушай, я просто предостерегаю тебя, вот и все. И то, что я хорошо отношусь к тебе не меняет того факта, что ты должна следовать правилам, если хочешь выжить здесь.
— Спасибо. Я уже поняла это, когда меня облили водой и закидали яйцами.
— Черт, почему ты не можешь просто делать все так, как я говорю?
Я пожала плечами:
— Я не люблю, когда мне указывают.
— Вот дерьмо, — он ухмыльнулся. — Но это для твоей же безопасности. Разве ты этого не понимаешь? Мир не такой веселый и идеальный, как ты, возможно, думала раньше. Люди ужасны. Человечество — это одна большая злая шутка, Трейс. Я просто пытаюсь не позволить им смеяться последними.
Я вздохнула:
— Так почему же они слушаются? Как ты добился возможности устанавливать правила?
Он замер. Маска пропала с его лица, и он стал похож на обычного мальчика, болтающего в машине с обычной девочкой. Воздух буквально наэлектризовался, когда Никсон коснулся рукой моей щеки.
— Я хотел бы, чтобы это было не так. Я хотел бы, чтобы эти правила были придуманы не мной, и мне не приходилось бы следить за их соблюдением.
— Тогда не делай этого, — я протянула руку вперед и положила ее ему на грудь.
Он закрыл глаза.
— Иногда нам не дается право выбора. Нас просто вынуждают.
— Что это вообще значит?
Никсон открыл глаза и медленно убрал мою руку от своей груди.
— Это значит, что с первого дня в школе ты должна слушаться меня, — он наклонил голову в сторону. — Не прикасаться к Избранным, не дышать одним воздухом с Избранными и не… — он выругался. — Просто соблюдай правила.
— Почему? — моя нижняя губа дрожала.
— Потому, что ты по шею в дерьме и даже не понимаешь этого. И когда ты все поймешь, тебя уже лишат выбора. Черт, о чем я говорю? Ты лишилась права выбора в ту минуту, когда твой дед высадил тебя у этой школы.
