- Что это значит, Криштоф? Я ничего не понимаю. Что все это значит?
Я начинала злиться.
- Марианна, Вы…ты теперь будешь жить здесь.
- Жить здесь? Ты с ума сошел? Это насмешка, это издевательство?
Криштоф посмотрел на меня, и я увидела в его глазах сожаление. Это меня он сейчас жалеет? Меня?
- Где мой муж? Где он? Почему он меня избегает? Ты можешь мне объяснить? Где мои родители? Почему меня никто не встречает? Они приедут?
Криштоф отвел взгляд.
- Нет, не приедут. Сюда никто не приедет, Марианна. Отныне это твоя комната, а Николас поговорит с тобой, когда сочтет нужным. Ты должна молиться, не знаю кому, за то, что ты здесь, а не в вонючем тюремном колодце.
Я ничего не понимала, только хлопала глазами и чувствовала, как внутри поднимается паника, такое мерзкое чувство, когда ты еще не понимаешь, что именно происходит, но точно знаешь, что случилось что-то ужасное. Что-то, что тебя сломает.
- Тюремном колодце? Ну за что?
Криштоф похоже потерял терпение.
- Тебе ли не знать. Нам все известно, Марианна. Ни к чему притворяться. Хозяин поступил с тобой более чем гуманно после всего, что ты сделала.
А что я сделала? Томилась в аду? Терпела пытки Берита? Что я сделала?
Криштоф ушел и запер дверь снаружи, а я села на узенькую кровать и прислонилась к стене. Мне еще не было страшно, но я понимала, что скоро станет. Ник в чем-то меня подозревает, и это единственное, что приходило мне на ум. Ничего, я подожду. Я умею ждать. Он придет. Обязательно придет и поговорит со мной, иначе и быть не может, и я все расскажу ему, я буду рыдать у него на груди, а он станет баюкать меня, как когда-то. Носить на руках и тихо шептать на ушко, что я его малышка.
Но я горько ошибалась. Николас не пришел ко мне ни в этот вечер, ни на утро. Лишь Криштоф принес мне поесть и молча удалился. Есть мне не хотелось. Я нервничала и с каждым часом все больше и больше. Утром я уже была близка к истерике. Когда пришел Криштоф, я бросилась к нему и начала умолять, чтобы он дал мне поговорить с мужем. Просто увидеть его, посмотреть ему в глаза. Но Криштоф сказал, что Ник не желает меня видеть. Я швырнула тарелку о стену и отказалась завтракать, а к вечеру и ужинать. Но ко мне все равно никто не приходил. Я бродила по коморке, словно зверь в клетке. Наконец, к вечеру следующего дня Криштоф проводил меня в ванную комнату, и я приняла душ. Только сейчас я понимаю, что то были самые лучшие дни в этом доме, дни, когда я ничего не знала. Дни, когда я только молча ждала, когда мне дадут увидеть Ника. Моего Ника, моего любимого, моего нежного. И я его увидела, но лишь спустя неделю. За это время мне казалось, что я уже сошла с ума. О нет, это были лишь зачатки безумия, которые меня ожидали.
