Ты – моя половинка | страница 3



Пятая ступень была образцовой, ровной и гладкой.

А шестая… была уже не ступенью, а широкой придверной плитой на крыльце.

И желание исполнилось. За медную ручку она распахнула дверь и шагнула навстречу. Музыка в глубине Дома замерла.


Он улыбался, вставая из-за рояля и направляясь к ней с едва сдерживаемым нетерпением. А она не могла говорить и дышать. Ей не надо было ни секунды на то, чтобы узнать его. Глаза его, волосы, губы – она не видела ничего, ей это было не нужно, она и так знала, кто перед ней. Все молчаливо пело вокруг. Сейчас она осознала, что он рядом, что она достигла конца своего пути и нашла его снова. Что та потеря, тот ужас, который она пережила, его смерть – это ничего, пустяк. Что он снова рядом с ней, и иначе не может и быть.

– Ты… – вздохнула она.

– Ты, – кивнул он.

Их лбы соприкоснулись, пальцы сплелись. Времени не существовало, потому что души, созданные друг для друга, встретились. Снова.

Часть вторая

Цвет черемухи

Москва, СССР 1936–1937


На левой руке был шрам от ожога, розоватый, недавний. Это она в котельной ударилась о трубу. Марина поморщилась: всего-то небольшой полумесяц ранки, а мешает все время, болит.

В комнате бурлило оживление. Света и Марина то и дело сменяли друг друга у небольшого овального зеркала, висящего за входной дверью, толкались, взвизгивали и в шутку оттирали друг друга локтями, вместе с тем пытаясь приложить к себе очередной наряд.

– Цыц! – донеслось до них из угла. – Ну девчата, я же просила…

Задумчивая Оля, крупноватая девушка с русой косой в руку толщиной, смотрела на них с укором. Она сидела в углу на кровати, прислонившись к стене спиной, обложенная листами бумаги и потрепанными библиотечными книжками.

Егоза Марина быстро прыгнула на кровать к Оле и схватила ее в охапку. Оля постаралась высвободиться.

– Мариш…

– Да все ты сдашь! Глупенькая! Стоит ли так мучиться?

– Это ты на всех занятиях отвечала. А я… Ни за что бы не подумала, что материаловедение такое сложное… – вздохнула Оля.

Марина скорчила устрашающую физиономию, поддразнила:

– Ох-ох-ох, такое сложное материаловедение…

И звонко рассмеялась, увидев, что Оля тоже улыбается. В ответ Оля взъерошила Маринины короткие волосы.

– Тебе хорошо говорить, – снова вздохнула она, когда Марина вернулась к нарядам. – Мадам Валевская в тебе души не чает. А Валевская – это… Устроенность, уверенность. Работа. А работа – это труд. А труд…

– А труд – это май. А в мае надо гулять!

– Слышали бы тебя экзаменаторы…