Глава IX
в которой Красное море и Индийский океан благоприятствуют намерениям Филеаса Фогга
Расстояние от Суэца до Адена – ровно 1310 миль. На то, чтобы его одолеть, Компания, согласно условиям договора, предоставляла своим пакетботам 138 часов. Огонь в топках «Монголии» пылал жарче некуда, и судно неслось вперед, по-видимому, обещая прибыть в порт раньше намеченного срока.
Большинство пассажиров, взошедших на борт в Бриндизи, намеревались в дальнейшем разъехаться по всей Индии. Одни держали путь в Бомбей, другие в Калькутту, но для многих Бомбей был лишь перевалочным пунктом, ведь с тех пор, как индийский полуостров из края в край пересекла железная дорога, у путников отпала необходимость огибать Цейлон.
Среди пассажиров «Монголии» находились штатские чиновники и офицеры различных рангов. Кое-кто из последних состоял собственно в рядах британской армии, другие командовали подразделениями сипаев – войска, сформированного из местных жителей. Все они даже по нынешним временам, когда государство приняло на себя обязанности и права угасавшей Ост-Индской компании, получали щедрое содержание: жалованье младшего лейтенанта равнялось 7 тысячам франков, бригадному начальнику причиталось 60 тысяч, генералу – 100 тысяч[2].
Поэтому на борту «Монголии», в кругу чиновников, куда замешалось несколько молодых англичан, прибывших сюда с миллионами в кармане, чтобы заняться коммерцией вдали от отечественных контор, жизнь текла не без приятности. Казначей, доверенное лицо Компании, по части полномочий равный капитану, роскошествовал. За утренним завтраком, за ленчем в два часа дня, за обедом в половине шестого и ужином в восемь часов столы ломились от свежайших мясных блюд и закусок, приготовленных на камбузе или доставленных из кладовых судна. Дамы – среди пассажиров было несколько особ женского пола – меняли туалеты два раза в день. На пароходе играла музыка, даже танцы устраивали, если позволяла погода.
Однако Красное море, как все узкие и длинные заливы, весьма капризно и часто преподносит дурные сюрпризы. Стоило ветру задуть хоть со стороны Азии, хоть с африканского побережья, и длинный корпус «Монголии», этакое длинное веретено с винтом, шедшее бортом к волне, испытывал ужасную качку. Тогда дамы исчезали с палубы, пианино немело, песни и танцы мгновенно прекращались. Но мощный судовой двигатель наперекор вихрю и волнам гнал корабль к Баб-эль-Мандебскому проливу, не замедляя хода.
