- Ты был, чертовски, близок к этому, брат, - сказал Эскалант и Виктор повернулся на звук его голоса.
- Рад видеть тебя, Себастьян! – слабо сказал он.
Тот ухмыльнулся:
- Даже представить себе не можешь, как это взаимно, – он хотел было еще что-то сказать, но в последний момент передумал и встал. – Пойду за доктором.
Когда он вышел, Виктор снова перевел на меня взгляд и тут же нахмурился:
- Что с твоими волосами?
Я машинально подняла к голове руку и почувствовала, как пальцев коснулись коротко остриженные обрубки локонов.
- Сейчас так модно. - Я слега смутилась.
Его лицо смягчила слабая улыбка:
- Тебе идет.
Я слегка рассмеялась:
- Ты не исправимый льстец, любимый. – Слова вылетели машинально, и у нас обоих перехватило дыхание.
- Так, я - любимый? – первым нарушил наше молчаливое переглядывание Виктор.
Я склонилась, слегка коснувшись его губ в поцелуе.
В комнату постучавшись, вошел Себастьян с врачом, и я поспешила подняться на ноги. Нехотя, отпускаю его руку.
Дав обещание вскоре вернуться, я покинула его, чтобы умыться и попить воды. Я вдруг осознала, что со вчерашнего дня я ничего не ела вообще. Как ни странно есть мне и не хотелось, а вот от жажды умирала.
***
-Что у неё с волосами? – серьезно спросил у брата Виктор, когда доктор закончил свой осмотр и опрос о его самочувствие.
Эскалант отошел от окна и залпом осушил стакан с остывшим кофе.
- У меня есть подозрения, - начал он.- Что это была ее плата за твое лекарство.
Эскалант опустился на свежие подушки и еще больше нахмурился:
- Плата? Кому?
Эскалант передернул плечами:
- Думаю, цыганам.
- Что?!
- Своим чудесным исцелением, ты обязан ей. Не буду тебя обманывать, даже я её пытался остановить, решив, что она в конец обезумела от горя.
Виктор сжал простынь в кулак и сухо молвил:
- Рассказывай.
***
Я вошла в свою комнату и, прислонившись спиной к двери, закрыла глаза.
Он жив. Большего облегчения и счастья в моей жизни никогда не было.
Он жив. Ничего более не нужно мне, осознала я. Какой же жестокий был урок! И очень многому он меня научил. Теперь я ясно осознала, как сильно люблю этого человека и что готова ради него на все. Простить? Убить? Умереть? Все что скажешь, любимый!
Моё сердце казалось, стало вдвое больше меня. Оно билось и млело от желания прильнуть к нему. Признаю откровенно: я никогда не буду испытывать такие чувства к Гаспару.
Господи! Да, я никогда не испытаю нечто подобное ни к кому, кроме Виктора! Он - мой любимый всеми рваными частичками моего битого сердца. Лишь он способен его разрывать на самые малюсенькие клочья и исцелить в один миг! Мой единственный…
