– И что, может быть, нельзя назвать моего многоуважаемого соперника в прямом смысле слова каннибалом, но прецедент каннибализма…
Да, один раз – не пидорас. Так у нас в землемерном техникуме шутили. В Курске. Перед самым комсомолом. Помню.
И главное: прецедент, блядь, ганнибализма! Это кто вообще когда поймет?! Сказал бы по-человечески: людоед Ваш Ленька, и все тут. А вы за него еще голосовать собираетесь.
Хотя они людоедов-то как раз любят. Вон, Иосиссарионыч, типун мне на язык. Вся и беда-то моя в том, что я не по этой части. У меня все больше диетическая столовая: сметанка, сырнички, творожок.
А «сыр» и «творог» по-украински – одно и то же. Вы вот не знаете – я знаю.
А говорят, не знаю я на языках совсем ничего. Брешут.
Рубашка у Познера была уже не фиолетовая. Фиолетовая стала у него рожа. А рубашка – какая-то красноватая. Будто сам лично император Центральноафриканской империи Жан-Бедель Бокасса, он же председатель Гостелерадио СССР Сергей Георгиевич Лапин вонзил в него титановые зубы.
Кровь, просто кровь.
– Леонид Ильич, может, переключим?
Это уже Суслов, здесь, на даче «Заречье-6». Он-то серый, как обычно. Розовеет только, когда говорят о бабах.
А баб у него лет двадцать не было, а то и больше. Мне Андропов докладывал. Смеялись.
– Нет, Михал Андрейч, давай оставим. Когда еще такой случай…
Познер хлебал стылую воду так, словно только что вошел в винно-коньячное похмелье. Видно, что трезвый – а как с похмелья, точно.
– Андрей Дмитриевич, а это правда, что ваш предвыборный штаб возглавляет ваша, так сказать, супруга? Жена ваша?
– Почему «так сказать»?
Сахаров, с тех пор, как обозвал меня людоедом, и ничего ему за это не стало, и телевизор по техническим причинам не вырубили, и ураган «Три устрицы» не ворвался внезапно в промороженную Москву, явно входил в раж. Да, такой чувак мог изготовить водородную бомбу. Он еще и не то мог бы, если б его хоть раз за границу выпустили. Советская власть все-таки не из одних дураков состоит. Правда, Андрей Дмитрич?
А что, если у Бокассы этого действительно ради меня белого человека зажарили? Нет, невозможно. Это ж было в 74-м. А с Никодимом я, стало быть, в 76-м познакомился. Он бы мне раскрыл тайну. Не раскрыл – значит, подавали жаркое из негра сраного. Не страшно, ей-ей. Мы им университет целый отгрохали, а они что, не могут с нами в антилопу сыграть?
– Действительно, моя жена, Елена Георгиевна Боннэр, работает руководителем моего избирательного штаба. А почему вас это интересует?
