Между сентябрем 1910 года и мартом 1911-го Анна Ахматова пишет беспрестанно, у нее небывалый творческий подъем, позже она охарактеризует его так: «Поток строк из ниоткуда. Искать. Находить. Терять. Постоянно чувствовать, что держишь смысл за кончик хвоста». Около тридцати стихотворений, созданных во время путешествия Гумилева по Африке, не обладают глубиной и мощью «Поэмы без героя» или «Северных элегий». В 1910–1911 годах Анне еще не мерещится царская ложа в театре несчастий и утрат, Аид пока что посетил лишь сестер Ахматовой: Ирину, ушедшую в 1892 году в четырехлетнем возрасте, и драгоценную Инну, старшую в семье, умершую от туберкулеза в двадцать два года – тогда же, в 1905-м, развелись Горенко. Использовать ли смерти близких в качестве волшебного удобрения, от которого так безудержно растут стихи? Анна воздерживается. Из целомудрия, из прозорливости, из осторожности. На Таврической улице молодую поэтессу ждут гиены, она знает, что для новых игр им нужны новые жертвы.
В том, что касается начала поэтической карьеры, Анна твердо настроена не следовать моде, ни парижской, ни петербургской – истерика не для нее. Нужно искать свою интонацию. Ирония, которой пропитаны стихи Анненского, – одна из возможных приправ. Учитель Коли практически становится ее собственным учителем. Она покупает новый сборник Анненского «Кипарисовый ларец» и утверждает, будто читает его каждое утро, причесывая волосы. Ей нравится казаться ветреной, ведь на самом деле она никогда не была слишком серьезной и замкнутой в себе. Анна ставит голос, испытывает сердце, но избыток чувств и пафос не по ней. О любви девушка говорит вполголоса:
Дверь полуоткрыта,
Веют липы сладко…
На столе забыты
Хлыстик и перчатка.
Несколько строк – и вот вам целый роман.
Круг от лампы желтый…
Шорохам внимаю.
Отчего ушел ты?
Растерянность для Ахматовой не только состояние души, а пространственная категория – неправильное расположение предметов.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки…
[49]Первые читатели Ахматовой поражены и покорены оригинальной манерой обращения с обычными словами – Анна словно чудотворец-ювелир, по-новому работающий с бриллиантами и оправой.
В феврале 1911 года Анна пишет по стихотворению каждый день. Иногда на Таврической улице она их читает. Иванов и компания слушают внимательно. Они больше не насмехаются и раздумывают: стоит ли наконец серьезно отнестись к этой высокой бледной девушке? Затем следует первая публикация стихотворения «Старый портрет» в журнале, посвященном культуре. Анна отвергает фамилию мужа, девичью фамилию и берет фамилию дальней татарской родственницы по материнской линии – татарской принцессы, по ее замечанию (кстати, идея была подсказана отцом поэтессы, который, в силу непосвященности, тесно связывал поэзию и декаданс). Хочешь быть поэтом, моя девочка? Хорошо, но только не под нашей фамилией.
