повествование), романов американского вырождения (Фолкнер) и бессмыслицы (Синклер Льюис - Sinclair Lewis), просмотра американских фильмов, а также под воздействием непрерывного огня коммунистической критики, которая проникает в некоммунистическую печать.
Информационное перевоспитание французской общественности представляется мне наиболее фундаментальной, а также самой неотложной задачей американской демократической политики во Франции, для решения которой не было принято почти никаких эффективных мер»[135].Идея Хука о том, что антиамериканизм может быть преодолён путём очищения европейских умов от парализующего видения выдающихся романистов Америки, кажется экстраординарной. В сущности, он выступал за вычищение тех проявлений американской жизни, которые, по его мнению, вступают в конфликт с правительственной «демократической политикой» за рубежом. Это было грандиозное искажение самих принципов свободы слова, несовместимое с претензиями либеральной демократии, под покровительством которой оно было предложено.
Но Хук был прав в одном: для распыления на атомы «человека доброй воли» из сартровского Парижа надо вести тяжёлую борьбу. Подобно Брехту, который из комфорта своей привилегированной жизни в Восточной Германии восхвалял Сталина за «обоснованные убийства людей», интеллигенция парижского Левого берега не смогла понять, что она теперь является не «искателем истины, а защитником осаждённой, рушащейся ортодоксии» [136]. Сартр продолжал превозносить Россию как хранителя свободы, в то время как его «святой» Жан Жене отрицал существование ГУЛАГа. Это, как сказал Артур Кёстлер, была всемирная столица попутчиков коммунизма, шустрых карьеристов с умеренным талантом, наподобие Пикассо, Камю и Ануя (Anouilh). Они внушали благоговение тем многочисленным европейским интеллектуалам, которые, по диагнозу Кёстлера, страдали «французским гриппом». Как саркастически заметил Кёстлер, коммунистическая партия может захватить власть во Франции при помощи одного телефонного звонка из Парижа.
Уизнеру было ясно, что он ещё не нашёл нужную группу для того, чтобы возглавить антикоммунистическую кампанию во Франции. В словах, показывающих, что он уже обдумывает создание постоянной базы для этой кампании, он выразил обеспокоенность тем, что «этот тип лидерства в будущем может привести к полному вырождению идеи (создания маленького Деминформа) в дурацкие поступки разных козлов и обезьян, чьи выходки способны полностью дискредитировать работу и заявления серьёзных и ответственных либералов. Мы должны серьёзно опасаться поддержки таких шоу»
