– Вам, девочки, особая роль в этом круизе. И сыграть ее нужно безупречно. Там, как говорится, под «фанеру» не споешь. Если вам это удастся, вы все обеспечены на всю жизнь.
– А вы, Серж, на все две? – ехидно уточнила вредная Нинка, самая старшая в труппе. Ей уже к тридцати, а ее карьере – к полуночи.
– Не дерзи, Нинель. Послушай, все слушайте. – И, понизив голос, он подробно рассказал о сути предстоящей репризы. Вернее, о сложном многоплановом спектакле, который им предстояло сыграть на острове в Тихом океане во славу искусства и денег.
Слушали его внимательно, замерев. В глазах попеременно: надежда и сомнения, недоверие и восторг, скрытая насмешка и нескрываемое восхищение. Но больше всего удивления.
– Да вы в своем уме, шеф? – вскочила Нинка.
– Не дерзи, Нинель. Если сомневаешься в себе или во мне – оставайся. Хоть в мюзик-холле, хоть просто в холле. Хоть на улице. Тебя за шиньон не тянут.
Один из охранников подходит к ней со спины, наклоняется и шепчет в самое ухо. Нинель бледнеет и прикусывает губку.
– Вопросы есть, лапочки-детки? – Шеф садится и раскуривает сигару.
Вопросов было много, но никто из девушек не мог решиться первой. И, несмотря на предупреждение, опять бухнула Нинка:
– И сколько нам до главного спектакля там припухать? Под вашими пальмами?
– Сколько надо. – Шеф дал исчерпывающий ответ. – Но скучать не будете, обещаю. У вас периодически будут гости…
– Клиенты? – зло уточнила Нинка.
– У тебя, Нинель, клиентов не будет, – так же зло отозвался шеф. – Ни по роли, ни по возрасту. – Он почмокал губами, пытаясь раскурить сигару. – Всех касается: без клиентов нам не обойтись. Это что-то вроде репетиций. Причем каждая из них – генеральная. Все должно быть натурально.
– Значит, переходим, девушки, – сказала, вздохнув, красавица Жанна, – с подиума в бордель. Со сцены – в койки.
– Можно подумать, – фыркнул шеф, едва не уронив сигару в тарелку, – можно подумать, что вы тут монашками жили. В строгом посту. – Он потыкал загасшую сигару кончиком в пепельницу, раскрошил. – Имейте в виду, детки-лапочки, все дни пребывания оплачиваются командировочными. Присутственные дни, при обслуживании клиентов, – по двойному тарифу. Вам такие ставки и в новогоднюю ночь не снились. И кроме того, все, что подарит клиент, – все ваше, до цента. Никаких отчислений, никаких комиссионных сборов.
Тут, как примерная школьница, подняла руку Милашка. Она же – Тутси, Малышка, Малявка, Литр-герл. Невысокая, даже маленькая, худенькая, как подросток, но с большой грудью, с наивным, хорошо отработанным взглядом больших голубых (кукольных) глаз – развращенная невинность. Она пользовалась особым успехом у пожилых, уже подпорченных мужчин.
