В трюме было мрачно, темно, освещения не было, лишь хаотично перемещались светлячки самокруток и папирос курильщиков и ярко вспыхивали спички, зажженные для того, чтобы прикурить или осмотреться вокруг в поисках более удобного для ночлега места.
Усталые люди, плотно размещенные по всему трюму от носа до кормы, вначале коротали время негромкими разговорами. Постепенно они засыпали, устроившись кто как, и в основном улеглись непосредственно на настиле днища, подложив под голову противогаз либо чемодан. Несколько человек расположились, сидя на своих чемоданах, и в таком положении дремали. Это были молодые врачи — выпускники Военно-морской медицинской академии.
Некоторым курсантам повезло, среди них был и Вася Якименко, поскольку они уселись на мягких мешках.
Баржа, ведомая «Орлом», удалялась от западного берега и выходила, как принято говорить, в открытое море, тем более потому, что Ладожское озеро отличается от малых морей лишь тем, что в нем вода не соленая, а пресная.
Наконец в темном трюме все устроились, угомонились и пришло время безмятежного сна. Тем временем возник несильный шум ветра, под который спалось крепче. Ничто не предвещало грозных событий.
Постепенно ветер стал крепчать, усилилось волнение, и вследствие этого появилась качка. Началась пока бортовая качка, а спустя еще небольшое время появилась и килевая качка — с носа на корму и обратно.
Известно, что Ладожское озеро — крупнейшее в Европе. По средним глубинам оно превышает Азовское море в 3,6 раза, а по максимальным глубинам — в 16 раз.
Вряд ли можно было путем дооборудования придать речному варианту баржи повышенные мореходные качества, достаточные для ее безопасной эксплуатации в условиях штормовой погоды на Ладожском озере, соразмерном с морем.
До данного перехода многие пассажиры никогда не совершали морских путешествий, и на этот раз они впервые за свою жизнь были вынуждены пересекать огромную Ладогу, идя водным путем с запада на восток. Им было на барже и трудно, и боязно, а детям было страшно, их душевное смятение понять было легко.
Ко всем прочим неудобствам прибавился навозный запах от конского состава, так как уборка баржи после перевозки стрелкового батальона была сделана — под угрозой воздушных налетов — на скорую руку. В связи с этим многие пассажиры выходили ночью на палубу, чтобы «потравить» и подышать свежим воздухом.
В трюме было темно. Оставив свой мешок— «кису» подвешенным к балке, обходя спящих людей, где перешагивая через них, а где и наступая на них, с немалым трудом курсант Юрий Селезнев поднялся на палубу. Здесь сразу вздохнулось легче, чем в душном трюме.
