Поражает, когда рассматриваешь предварительные маневры и начало Цусимского сражения, планомерный, можно сказать, почти гармоничный характер хода событий. До сих пор Того шел к победе не торопясь, терпеливо, сталкиваясь с препятствиями, совершая ошибки и начиная снова, и вдруг оказалось, что обстоятельства быстро сложились с элегантностью и с великолепной предначертанностью классической трагедии.
Я думаю, мы не должны здесь заблуждаться, это только видимость. Нельзя понять Цусиму, если не рассматривать ее как конечный пункт упорной линии судьбы Того. Цусима только результат, итог всех актов воли Того. Это его шедевр. В момент, когда Того встретил своего врага, он держал в руках оружие, выкованное им самим и проверенное в самых яростных сражениях. Особенно нам интересно то, что решения японского адмирала не были применением усвоенных знаний. Это были рефлекторные действия сложившегося и уверенного в себе флотоводца. Сама реальность, казалось, внезапно склонилась перед его волей. На самом деле это вес всех предварительно собранных воедино усилий в решающий момент лег на чашу весов.
Вечером 26 мая Того находился в Масампо, у корейского берега Цусимского пролива. Там сконцентрировались основные силы его флота: 1-я эскадра в составе четырех броненосцев и двух новейших броненосных крейсеров, эскадры крейсеров адмиралов Камимуры и Уриу и большая часть миноносцев. У острова Цусима стоял другой отряд крейсеров, адмирала Катаока. Примерно в семидесяти милях южнее передовая патрульная линия, состоявшая из шести крейсеров и вспомогательных крейсеров, перегораживала пролив. Позади нее располагалась вторая патрульная линия, легких крейсеров Дева.
Ночь с 26 на 27 мая 1905 года была безоблачной, но туманной. Луна в своей последней четверти только что взошла. Около 2 ч 45 мин., капитан третьего ранга Наригава, командир вспомогательного крейсера «Синано Мару» внешней патрульной линии, заметил далеко впереди по курсу пароход, силуэт которого не был похож на силуэт военного корабля, но навигационные огни его не были обычными огнями торгового судна. Видимость не улучшалась, и Наригава направился к подозрительному объекту, не отрывая от глаз бинокля. В этот момент восходящая на востоке луна высветила силуэт: две трубы, три мачты, по-видимому, никаких пушек. Наригава подошел еще ближе, обогнул пароход сзади. Под навигационными огнями замигал огонек сигнального фонаря. Наригава понял, что обнаружен и у него что-то спрашивают или о чем-то сигнализируют. Но в тот же момент он понял, что только что произошла сенсационная встреча: пароход был госпитальным судном русской эскадры. А через несколько мгновений командир «Синано Мару» сквозь разрыв в туманном покрывале увидел и впечатляющий строй 2-й Тихоокеанской эскадры, изрыгавшей в небо клубы черного дыма и вспахивавшей поверхность моря.
