Надо признаться, эти опыты вызывали самые разные чувства у обитателей дома. Отец великодушно посмеивался над дочкиными шалостями, Вера гордилась познавательными способностями внучки, Лика возмущалась и требовала «немедленно убрать из дома эту гадость», а прислуга ворчала из-за лишней грязи и недоумевала, почему это девочка вместо того, чтобы быть паинькой-принцессой, растет настоящей сорвиголовой и возится со всякой нечистью.
Между тем, Аня не практиковала изучение анатомии безмолвных тварей в разрезе. Ей в этом смысле достаточно было теории, а на практике она постоянно их лечила и выручала из беды. То найдет на опушке леса птицу с перебитым крылом – и, естественно, тащит в дом для последующего оздоровления; то подкармливает семейство ежей, то просит Гришу сколотить очередную кормушку для птиц – наверное, стремилась уберечь от голода всех зимующих пернатых средней полосы…
Лика оставила дочь в покое и даже зауважала, когда та однажды приняла внезапно начавшиеся роды у Ликиной любимицы, гималайской кошки Эстер.
Пока Лика металась в истерике, пытаясь вызвонить ветеринара, пятнадцатилетняя Аня хладнокровно отдавала распоряжение горничной:
– Таз с теплой водой, два полотенца, вазелин, медицинские перчатки, маленькая резиновая груша – найдешь в аптечке, побыстрее, пожалуйста, – поторопила стоявшую истуканом горничную.
Затем обратилась к Лике:
– Мама, давно она так лежит?
Кошка вытянулась на подстилке и жалобно мяукала.
– Да уже несколько часов, – всхлипывая, ответила Лика. – Я думала, она съела чего-то не то, начала звонить Юрию Станиславовичу, а он недоступен – все-таки, вечер пятницы. В клинике автоответчик. Что с ней? – Анжелика погладила дрожащими пальцами шерстку Эстер, всегда такую пушистую и блестящую, а теперь похожую на старый свитер.
– Твоя Эстерка рожает, но у нее слабая родовая деятельность, придется помочь, – вздохнула Аня, надевая перчатки, как раз принесенные запыхавшейся горничной.
– Ты что, сможешь? – с недоверием и надеждой Лика уставилась на дочь. Аня лишь неопределенно хмыкнула и повела плечом. Смазала два пальца вазелином и уверенно, но осторожно вытащила первого котенка на свет божий. Следом за ним благополучно достала и второго.
Эстер легонько пошевелилась и попыталась лизнуть Анину руку – наверное, в знак благодарности.
– Давай, Эстерка, тужься, – приободрила Аня кошку. Как заправский ветеринар, очистила дыхательные пути первенцам, а затем помогла родиться еще троим Эстеркиным дитенышам, потому что кошка не желала прислушиваться к Аниным советам и тужиться решительно отказывалась.
