Из прихожей раздался шум – кто-то вошел.
– Наверное, Сергей, – сказала Мария Сергеевна и торопливо вышла в коридор.
Из детской высунулась Катькина голова в каких-то немыслимых кудрях – опять с прической экспериментировала! – и спросила:
– Мам, это Сережка?
– Да я это, я! – счастливый смех Сергея заполнил всю квартиру. Он подхватил подошедшую сестру на руки и закружил, продолжая смеяться и декламировать стишок, который сам сочинил и поддразнивал ее:
– Катька, Катенька, котенок,
хоть и выросла с пеленок,
все равно еще ребенок!
Катька хохотала, Мария Сергеевна умилялась. А Ира, стоя в дверном проеме, пыталась поймать взгляд Сергея.
Наконец, ей это удалось, и Сергей, словно споткнувшись, внезапно замер. Осторожно поставил сестру на пол. И перестал смеяться.
– Привет, Ир, – произнес нарочито будничным голосом, пряча глаза.
– Я тебе звонила, звонила, а ты был все время недоступен, испугалась, не случилось ли чего, – скороговоркой выпалила Ира. Мария Сергеевна деликатно ушла на кухню, а Катька продолжала стоять в коридоре, прислонившись к стене. Ох, до чего же интересны эти взрослые «отношения»!
Ира взглянула на нее красноречиво – мол, не пора ли тебе смыться, детка; Сергей, наоборот, притянул Катю к себе, словно боялся, что она уйдет и тогда произойдет что-то не очень приятное.
– Да нет, все в порядке, я просто занят был, – нехотя объяснил Серега, хотя терпеть не мог оправдываться.
– Чем это? – подозрительно поинтересовалась Ира.
– Ир, давай не будем, – чуть насмешливо проговорил Сергей. Ира все чаще и чаще вела себя, как подозрительная жена, но ему все недоставало смелости откровенно поговорить с ней и расставить точки над i. Он понимал, что любая «расстановка точек» неизбежно приведет к разрыву, потому что на самом деле отношений, как таковых, вовсе и нет. Но все тянул с объяснениями.
– То есть… ты хочешь сказать… мне нельзя знать о том, чем ты занимаешься? – голос ее зазвенел, казалось, Ира вот-вот заплачет.
– Слушай, давай поговорим позже. Я зайду к тебе вечером, ладно? – тихо, но твердо предложил Сергей.
Ира опустила голову и прошла мимо него. Быстро поднялась по лестнице на пятый этаж, сдерживая слезы, и лишь в своей квартире дала им полную волю.
* * *
Мария Сергеевна снова возилась с чаем – теперь уже для сына. Он вошел, обнял ее за плечи:
– Мам, ты отдохни, я сам все сделаю.
Она обернулась – и сразу все поняла. Такими лучистыми глаза у людей бывают лишь от самого светлого счастья, когда появляется в жизни новый человек. Тот, кто вдруг становится центром его личной Вселенной, его солнцем и раем…
