Саймон Темплер расслабил мышцы и удовлетворенно вздохнул. Даже более полезные для здоровья упражнения, те однообразные движения с отягощениями, которые менее рискованные натуры используют для накачки внушительной мускулатуры, не смогли бы создать столь совершенную фигуру. Ощущая подлинную радость от осмысленного движения, он беззвучно рассмеялся, увидев, как на него набрасывается последний противник.
Тот был самым крупным из них, с бычьей шеей, хотя Святой и превосходил его в росте на пару дюймов, резко развернувшись, он выхватил из кармана какой-то темный предмет. Это не ушло от внимания Саймона, и он словно клещами молниеносно вцепился в руку нападавшего, отведя ее в сторону. Человек отчаянно пытался освободить руку. Выражение недоумения и удивления появилось на его широком лице, когда он почувствовал, что не в силах шевельнуть рукой, как если бы та окаменела. Тут свободная рука Святого как из катапульты врезалась в его челюсть. Другого такой удар должен был уложить на месте, но этот только заворчал, тряхнул головой и ударил в ответ. Саймон ушел нырком и грудь в грудь сошелся с нападавшим, но в это время что-то глухо хрустнуло, здоровяк обмяк и стал тихо оседать на землю.
Саймон не стал ему препятствовать. Из-за него появилась некрасивая, но предовольная физиономия Хоппи Юниаца, стоявшего с пистолетом в руке.
— Ты часом не застрелил его, приятель? — встревоженно спросил Святой.
— Конечно, нет, босс, — заверил его Хоппи. — Я только врезал ему по темени рукояткой моей «Бетси». Это ему не повредит.
Саймон облегченно вздохнул.
— Не думаю, что он с тобой согласен, — заметил Святой. — Хотя, конечно, можно спорить… Вообще-то неплохое здесь разыгралось сраженьице, прежде чем ты вмешался.
Он с сожалением осмотрелся вокруг: ведь кульминация событий, похоже, уже миновала, оставив некоторый осадок неудовлетворенности. Мужчина с разбитым лицом безуспешно пытался привстать. Один из противников, совершивший короткий полет, лежал, прислонившись к машине, и весьма смахивал на покойника. Его коллега, получивший по голове, казалось, только что уснул. Как бы там ни было, открывшаяся его взору сцена дышала пугающей безмятежностью.
Святой опять вздохнул, но потом, улыбаясь своим мыслям, похлопал Хоппи по плечу.
— Давай-ка разберемся, что нам за птицы попались…
Он подошел к лежащему пожилому мужчине и легко, словно ребенка, взял того на руки. Пора, пожалуй, было предпринимать стратегическое отступление с победного поля брани. Мужчину Саймон уложил на заднем сиденье «Гирондела», велел Хоппи присмотреть за ним и открыл переднюю дверцу девушке.
