Кто-то донес Людовику Тевтонскому о том, что Даго полюбил сварливого его сына Карломана и тайно побратался с ним. Тогда они сказали друг другу, что если Карломан станет императором, он, Даго, подчинит себе народы за рекой Альбис и станет их королем. Но чей-то язык доложил об этом Людовику. Вот потому-то граф Фредегар и приказал подать яд Даго посредством красивой монашки Рыхильды. Как жаль, что этот сакс издох с распоротым брюхом. Он отнес бы Людовику и Карломану известие, что Даго, живой и здоровый, в одиночку направился на восход солнца, чтобы пробудить спящие народы и стать их повелителем, подобно тому, как много лет назад сделал это Моймир. Разве не для этого готовил его Главный Конюший, Василий? Чем живущие за рекой Вядуей народы были хуже тех, что жили дальше к югу и позволили объединить себя в Великую Мораву? За Вядуей, до самой реки Висулы дремлет множество великанов. Кто же иной может пробудить их к жизни и ввести в историю, если не он, Даго, сын великана Бозы из рода спалов?
Г Л А В А В Т О Р А Я
З Е Л Ы
Долго не имел он какого-нибудь имени, пока, наконец, бабка не сказала, что ему исполнилось семь лет - настала пора вступать в мир мужчин и получить имя. Быть может, даже такое, какое носил Дед, хозяин всего рода Землинов. Ему очень хотелось, чтобы ему подстригли его почти белые волосы, такие же длинные как у девушек. Ведь он умел уже так много: ловил рыбу на костяной крючок, метко стрелял из маленького лука и упражнялся попадать в цель камнем из пращи. Бабка начала готовиться к постриженному пиру, сытила мед, пекла ржаные лепешки и откармливала каплунов.
И как раз именно тогда случилось нечто, совершенно изменившее его жизнь. Перед их домом, покрытым камышовой стрехой, на ограниченном палисадом дворе, где копались в навозе куры и каплуны, на глазах у множества мужчин его рода - сын брата его отца, старше его на пять лет, захотел отобрать у него костяной крючок для ловли рыбы. Семилетний ребенок схватил старшего на пять лет парнишку, поднял его и бросил на землю, как будто это была деревянная колода. Никто из видевших это не издал радостного или там удивленного крика, лица мужчин и женщин нахмурились, и в глазах собственного отца увидал он ненависть. Бабка же сказала, что пострижин не будет.
В тот же вечер услыхал он, как отец его ссорится с дедом. Отец хотел убить сына, но все решала воля хозяина. "Зимой мы продадим его купцам за железное орало, - решил Дед. - Теперь же пускай пасет коров на лугу между Черным Бором и болотом, в котором утонул Боза." И мальчишка буквально затрясся от ужаса, потому что - хоть трава в том месте была самая буйная никто там не выпасал скотину, потому что в Черном Бору завела себе логово волчица. Кроме того, и сам Черный Бор был страшным местом. Говорили, что уже много веков никто просто так не осмеливается войти в его чащобу. Там лежали поваленные огромные деревья, те же, что еще росли, сплелись ветвями и стволами будто в страшной муке. А в самой средине Черного Бора росло, якобы, дерево, согнутое книзу будто натянутый лук, и толстенный дуб, у самой земли расщепленный молнией. Если кто из рода Землинов заболевал, один только Дед мог провести такого в Черный Бор чтобы трижды обвести под ветвями этого дерева и пропихивал сквозь разорванный молнией ствол могучего дуба.
