Принц Эгон подошел к руке своей светлейшей тетки и удостоился нескольких милостивых слов, но вслед за тем вся любезность ее высочества была адресована молодой женщине.
– Я только что выразила вашему супругу свое удовольствие по поводу того, что вы так быстро и легко вписались в наше придворное общество, милая баронесса. Ведь сегодня вы впервые появились в свете и, по всей вероятности, до сих пор жили совсем в другой обстановке. Вы – урожденная…
– Штальберг, ваше высочество, – спокойно ответила Адельгейда.
– Да, да, помню, я не раз слышала эту фамилию; она ведь довольно известна… в промышленном мире.
– Многоуважаемая тетушка, позвольте мне сообщить вам более точные сведения, – вмешался принц Адельсберг, редко упускавший случай позлить свою тетку. – Металлургические заводы Штальберга пользуются всемирной известностью. Несколько лет тому назад, будучи в северной Германии, я имел возможность лично познакомиться с ними и могу вас уверить, что эти заводы с множеством служащих и целой армией рабочих смело могут сравниться с каким-нибудь маленьким княжеством, с той только разницей, что иной владетельный князь не пользуется такой неограниченной властью, какой пользовался отец баронессы в своих владениях.
Принцесса наградила племянника не совсем дружелюбным взглядом (его вмешательство было ей вовсе не по вкусу), однако проговорила самым невинным тоном:
– Неужели? Я и не подозревала о подобном величии. Значит, в лице барона мы должны приветствовать настоящего властелина?
– Я не более как наместник в этом государстве, ваше высочество, – ответил посланник. – Я – душеприказчик покойного тестя и опекун его сына, к которому перейдут все заводы, как только он достигнет совершеннолетия.
– А, вот как! Надо надеяться, сын сумеет сберечь полученное наследство. Право, удивительно, что может сделать в наше время человек, обладающий энергией, особенно если он, как отец нашей милой баронессы, выходец из низших слоев общества. По крайней мере, мне так говорили. Или, может быть, я ошибаюсь?
Принцесса Софья отлично знала, что эти рассуждения о низком происхождении его тестя не могли быть приятны посланнику, потомку одного из самых древних дворянских родов в Пруссии; ей доставляло несказанное удовольствие то обстоятельство, что окружающие ловили каждое слово этого разговора, единственной целью которого было унизить урожденную Штальберг. Но она ошиблась, рассчитывая, что заставит Адельгейду смутиться или уклониться от ответа. Молодая женщина гордо подняла голову.
