В спальне, как и во всей квартире, стояло крайне мало мебели. Все было прикручено: кровать, тумбочка, кушетка. За полгода дýхи Хэдли выбили два окна, сломали три лампы и перевернули большой шкаф. Хэдли выяснила, что лучше не давать им повода для буйства.
Отец называл их Мори, дýхи смерти. Ее мать подхватила проклятие во время поездки в Египет и, умерев, передала дочери. Духов вызывали сильные негативные эмоции, дарующие им силы. Отец описывал их натуру понятием «теневые ловкачи».
«Ловкач» еще мягко сказано о дýхах, способных убить.
И единственный, кто стойко переносил ее негативное настроение – черный кот. Он возлежал на шелковом покрывале и в знак приветствия вытянул длинные лапы, увидев, что хозяйка бросила сумочку на комод.
– Привет, Четвертый, – поздоровалась Хэдли, гладя мягкий живот. Кот ответил громким мурлыканьем.
В силу необычного проклятья ей не давали в детстве завести питомца из предосторожности. Бог знает, она бы не решилась подвергнуть опасности невинного, но Хэдли не искала Четвертого, а просто нашла его в кладовой после переезда сюда. И хоть пыталась его прогнать, кот все время возвращался, пока она не позволила упрямцу остаться.
Несколько месяцев назад он звался Третьим, пока Хэдли с отцом не поспорили: кот спрятался под креслом, которое дýхи превратили в щепки. И, как и первые два раза, когда ему досталось от духов, мурлыка сумел подняться и просто жить.
Есть поверье, что у котов девять жизней. И раз ее питомец уже проживает четвертую по счету, у него в запасе есть еще пять. Он был странным чудом, этот кот.
Напоминал ее саму.
Пытаясь выкинуть мысли о Лоу из головы, Хэдли разделась и бросила в мусорное ведро порванное платье. Невероятно, что она провела прошлую ночь и полдня вместе с ним. Сейчас это казалось нереальным сном, или скорее ярким виденьем.
Вытянувшись на кровати с Четвертым, Хэдли поднесла найденный конверт к ночнику над изголовьем. В золотистом свете показались очертания ключа и письма. Она разорвала край конверта и выбросила содержимое на ладонь. Выпал ключ от ее квартиры. Металл холодил кожу.
Хэдли прочитала написанное от руки письмо ее последней прислуги:
«Мисс Бэкол… Благодарю, что Вы взяли меня на работу… Однако я должна уйти… Мои нервы на пределе. Ведь внутри Вас демоны… Невезение. Я буду молиться за Вас и Вашего демонического кота».
– И еще с одной горничной покончено, – обратилась она к Четвертому. – Считаешь, скатертью дорога? Как грубо. Однако миссис Дюрер особой вежливостью не отличалась и называла тебя демонским отродьем. Позвоним завтра в агентство и найдем кого-то менее религиозного.
