Девочка из-за спины командира протянула Пете согнутый мизинчик и застенчиво подняла на мальчика глаза.
— Ну?
Петя с недоумением смотрел то на командира корабля, то на смуглый мизинчик, не понимая, чего от него хотят.
— Ну? — сказал командир корабля, подталкивая его к девочке. — Не знаешь, что нужно делать?
— Нет, не знаю.
— Чудак человек! Неужели не ясно? Она предлагает мир.
— У них, наверное, в Москве так не мирятся, — сказала девочка.
— А у вас на Украине как мирятся? — с живейшим интересом спросил Петя.
— Смотря где. У нас в Харькове, например, мирятся так.
И девочка тут же показала, как мирятся в Харькове: она зацепила мизинчик за мизинчик, потрясла и расцепила.
— Хочешь?
Петя снисходительно пожал плечами:
— Пожалуйста. — И, став боком, он протянул девочке мизинец, согнутый, как ручка чайной чашки.
Они сцепились мизинцами и смущенно, как это, впрочем, всегда бывает, когда люди мирятся, покачали руками и расцепились.
— Мир? — радостно спросила девочка.
— Мир, — ответил Петя также радостно и посмотрел девочке в глаза.
— Инцидент исчерпан, — сказал командир корабля и, как доброе божество, величественно удалился в штурманскую рубку.
Мальчик и девочка некоторое время стояли, глядя в разные стороны. Они не знали, что им делать друг с другом теперь, когда они были официально в мире.
— Знаешь что? — наконец сказала девочка с таким видом, как будто сделала необыкновенно важное открытие.
— Что?
— Давай будем гулять по самолету.
— А зачем? — резонно спросил солидный Петя.
— А нарочно, — легкомысленно тряхнув всеми своими лентами и бусами, сказала девочка.
— А давай! — вдруг с самым бесшабашным видом сказал Петя, поддаваясь очарованию ее легкости и веселья.
И последний час воздушного путешествия прошел совсем незаметно.
— Море! — весело сказал командир корабля, показываясь на пороге своей рубки.
— Море! Море! — кричала девочка.
— Черное море, — тихо сказал Петр Васильевич, крепко прижимая к себе сына.
— Где же оно, где? — беспокойно спрашивал мальчик, прижимаясь лицом к окну.
— Да вот же оно. Под нами. Неужели не видишь?
Петя посмотрел, насколько было возможно, вниз и вдруг глубоко под собой увидел кусок цветной географии ческой карты. Он совершенно отчетливо увидел неровную линию, отделявшую бурую сушу от аквамариновой воды.
Длинные синие морщины в несколько рядов тянулись вдоль берега, в точности повторяя его очертания.
— Что это такое? — спросил Петя, все еще ничего не понимая.
