— А твой сегодня приедет? Или дождя побоится?
— Кто это? — подняла голову от своих бумаг Тоня.
— Не притворяйся. Шофер, конечно. Будто и не знаешь?
- А почему «мой»? — улыбнулась буфетчица.
— Всю весну здесь торчит, каждый день на машине приезжает. К тебе в мужья набивается?
— Ну что ты выдумываешь!
Зара разогнула спину, откинула тыльной стороной ладони мокрые волосы со лба:
— Поверь моему слову, если и сегодня, в такую погоду, приедет, значит, точно — жениться надумал.
Тоня засмеялась, махнула рукой:
— Брось гадать, Зара, лучше помолчи, а то мне уже давно пора уходить, а я никак выручку не подсчитаю. Могу и в кассу опоздать...
За окном сквозь шум дождя послышались звуки подъехавшей автомашины.
— А что я говорила!— воскликнула Зара.— Вот он, твой жених.
— Ну, перестань! —сердито сдвинула брови Тоня, но сама быстро вынула из ящика стола маленькое круглое зеркальце и краем глаза посмотрелась в него, поправила кудряшки на висках.
Ходуном заходило крыльцо, распахнутая дверь чуть не слетела с петель, и на пороге вырос шофер — широкоплечий, рослый молодой человек в голубой клетчатой рубашке с засученными рукавами и в черных брюках.
— С дождиком вас, девчата! — весело заговорил он.— Зара; дайте тряпку, я вытру туфли... Или заходить нельзя?
— Уже зашел, зачем теперь спрашивать? — улыбнулась Зара.— Ты, Никита, у нас вроде штатного, каждый день бываешь.
— А вот и нет,— поправила Тоня,—вчера не был.
— Верно. Возил в Тбилиси жену начальника, захотелось ей, видите ли, на фуникулере побывать... Стойте, девчата!— спохватился Никита, хлопнув ладонью по колену.— Я же вам гостинцев привез. Вот балда, забыл! Я сейчас...
Он выбежал во двор. Зара наклонилась к Тоне:
— Ты слышала? С директоршей разъезжает. Ох, не нравится мне это! На два фронта бьет. Остерегайся, Тоня, может, у него и жена есть...
Тоня не успела ответить: вернулся Никита с огромным кульком мандарин, вывалил их прямо на стол, за которым сидела девушка.
— Угощайтесь, красавицы,—широко развел он руками и запричитал на восточный манер: — Спелый мандарин, сочный мандарин, сладкий мандарин, как ваши губы, самый лучший мандарин, нигде больше нет!
— Ой, какие крупные,— удивилась Тоня.— Бери, Зара... А сочные! Можно захлебнуться... А ты почему не ешь, Никита?
— Одну штуку слопаю за компанию...
Над самой головой воркотнул гром, точно кто-то босиком прошелся по железной крыше. Зара выглянула в окно:
— Пока дождь затих, принесу из крана ведро воды, мне еще крыльцо вымыть надо.
