.
Ролан блестяще играл трудный фрагмент. Жад следовала взглядом за быстрым и точным полетом его пальцев. Руки Ролана буквально ласкали клавиатуру. Звуки, движение, прикосновение: три объединенных воедино удовольствия. Жад хотела бы испытать эти три ощущения в танце. Именно поэтому она немного изучала индийский танец Бхаратанатьям: там индийская танцовщица бьет ногами и звенит браслетами-бубенцами, украшающими ее лодыжки, словно это музыкальный инструмент. Жад жалела, что западные танцы не содержат в себе подобных элементов. Прыжки должны быть бесшумными. Танцовщицам нельзя петь, смеяться. Они воздушны и немы. Публика не слышит их внутреннюю песню, которая растягивает мышцы и заставляет пульс биться чаще.
Музыка закончилась, и Ролан закрыл крышку фортепиано, как задергивают занавес в конце спектакля. Жад была разочарована, но не решилась попросить его, чтобы он снова поиграл для нее.
— Лист навевает на тебя грусть, — сказал Ролан, нежно взяв ее за руку.
— Нет, я просто задумалась. Я думаю о танце, о представлении…
— Ты грустишь о Париже?
— Мне не хватает сцены.
— Я понимаю. Каждая хорошая танцовщица нуждается в публике. Пойдем. Ты сможешь оценить красоту. Ты имеешь право увидеть то, что я тебе покажу.
Ролан провел Жад в свою комнату. Он направил пульт управления на большое зеркало, которое стояло перед его кроватью. Стекло бесшумно втянулось в стену, и обнаружилась большая прохладная комната, похожая на погребальную камеру пирамиды. Сотни керамических изделий и скульптур были расставлены на стеллажах и витринах.
Жад с восхищением принялась рассматривать небольшие табуретки, высеченные из камня и украшенные резьбой в виде голов животных.
— Это metates[17], — объяснил Ролан, — приспособления для измельчения кукурузы. Они сделаны в форме ягуаров и прочих кошачьих, которых многие племена Центральной Америки почитали за божества. Но посмотри-ка лучше на это…
И он протянул ей треножную вазу, опоры которой представляли собой совокупляющихся в различных позах людей.
— Для индейцев, чьи руки сотворили это чудо, любовь была искусством. Посмотри на чувственность форм, на изгиб этого бедра, которое оборачивается вокруг этой вот талии, на излучину этой промежности, которая как будто предлагает себя… Отдаваясь друг другу, эти пары славят своих богов. Их союз был красивым ритуалом, своего рода драгоценным даром.
Другая ваза опиралась на три статуэтки, изображающие мужчин. Они подняли головы вверх и выставили напоказ эрегированные пенисы нечеловеческих размеров.
