Как профессиональный художник, Грания отметила безукоризненное строение лица мужчины и невольно залюбовалась им: острые скулы, волевая линия подбородка и нос идеальной формы. Лицо такого типа Грания хотела бы запомнить во всех подробностях, чтобы потом вылепить у себя в мастерской.
Ко всему прочему он был строен и имел идеальных пропорций фигуру. Грания не могла отвести взгляда от тонких беспокойных пальцев, которые то сжимались в кулак, то разжимались, указывая на его внутреннее напряжение. Вся его внешность говорила об исключительной элегантности — качестве, обычно несвойственном мужчинам. И было абсолютно ясно, что при появлении этого человека в любом месте у всех присутствующих мужчин и женщин закружится голова.
Грания невольно вздохнула. Профессиональная реакция при виде человека, внешность которого показалась ей совершенной, плюс естественная женская реакция — и на некоторое время она лишилась дара речи.
— Кто это? — снова спросил он.
— Папа, это моя подруга Грания. — Аврора нарушила молчание, и Грания вдруг испытала облегчение. — Помнишь, я рассказывала тебе, что встретила ее вчера на скалах? Мы так здорово провели время — клеили на кухне вазу из старых газет. Осталось только ее раскрасить, и я сразу же подарю тебе ее! — Девочка подошла к отцу и обняла его.
— Дорогая, я рад, что тебе было весело. — Он нежно погладил ее по голове и сдержанно, с долей подозрения, улыбнулся Грания: — Итак, ты гостишь в Дануорли?
Его темно-голубые глаза оценивающе смотрели на нее. Грания постаралась взять себя в руки. Во рту у нее пересохло, и ей пришлось сглотнуть, прежде чем она смогла заговорить:
— Я живу на ферме. Я родилась здесь, но последние десять лет жила за границей. А сейчас приехала навестить родителей.
— Понятно. — Он перевел взгляд на французские окна, из которых открывался потрясающий вид на сад и на море. — Это редкое и волшебное место. Тебе ведь нравится здесь, правда, Аврора?
— Папа, ты отлично знаешь, что нравится. Здесь наш настоящий дом.
— Да, так и есть. — Он снова перевел взгляд на Гранию. — Извини, я не представился. — Хозяин дома, продолжая обнимать дочь, подошел к девушке и протянул руку: — Александр Девоншир. — Длинные тонкие пальцы коснулись ее ладони.
Грания пришлось приложить максимум усилий, чтобы избавиться от ощущения нереальности происходящего.
— Девоншир? А я думала это дом семьи Лайл?
Его темные брови едва заметно дрогнули.
— Ты права, этот дом принадлежит семье Лайл, но я был женат на... — Он посмотрел на картину. — Моя жена унаследовала этот дом, и когда-нибудь он перейдет к ее дочери.
