— Ах, чтоб их, эту публику! — пробормотал Эш. — Я и не собирался зажигать эту проклятую сигарету. Ладно, до свидания, Луиза.
И он медленно вышел из зала, похлопав мимоходом по плечу одного из пожилых мужчин, которых Луиза узнала: это они любовались в прошлый раз ее колготками.
Эш, твердила Луиза, послушно затрусив к чиновнику в строгом костюме, который раздраженно поглядывал на свои часы. Это может быть прозвищем участника банды. Эш Нож, Эш Ночной Вор, Эш Террорист. Луиза дала себе слово, что, если понадобится, расковыряет бумажный комок при помощи отвертки, только бы прочесть, что там написано. Ее охватило сладостное предчувствие.
Но перед ней суровая действительность, напомнила себе Луиза, когда чиновник подвел ее к письменному столу, предложил сесть, а сам уселся напротив лишь после того, как потрещал суставами пальцев и почесал кончик носа шариковой ручкой.
— Господи помилуй, что ты здесь делаешь?
— Дивная манера приветствовать младшую сестру, — заметила Луиза, дрожа от холода на ступеньках перед дверью в дом Рейчел. — Ты бы хоть пригласила меня войти.
— Разумеется, входи. Тебе повезло, что ты застала меня дома. Холлем снова уехал в Брюссель, и я могу распоряжаться собой как хочу. Надеюсь, ты не всю дорогу проделала на метро? А что, если бы ты не застала меня дома?
Луиза вошла в прихожую, обуреваемая желанием немедленно закрыть глаза и насладиться блаженным теплом центрального отопления. Он начала легонько раскачиваться.
— Луиза? Ты пьяна?
— Нет. Но хотела бы напиться.
— Прекрасно. Тогда я открою еще одну бутылку. Проходи пока в кухню. Ты могла бы мне предварительно позвонить.
Луиза потащилась за сестрой, глядя на ее высокую, вальяжную, слегка пошатывающуюся на ходу фигуру; старшая впереди, младшая позади, они вошли в светлую кухню. Рейчел снова коротко подстриглась. Это ей шло. Глаза у нее темно-карие, а волосы черные, и на нее оборачивались мужчины, когда ей было всего четырнадцать лет. Она пошла в бабушку, а не в родителей. И она смуглая. Луизе повезло, что она унаследовала глаза от матери, а крепкое телосложение от отца, зато ей ничего не перепало от бабушкиного пылкого обаяния.
— Как я могла предупредить тебя по телефону о своем приезде, если ты не поднимаешь трубку? Мало ли что может со мной случиться, а ты ничего не узнаешь. Я, между прочим, пыталась звонить.
Рейчел повернулась к ней, держа в руке бутылку вина, которую достала из холодильника. Она удивленно распахнула глаза.
